– Я, конечно, понимаю, что мы все тут весёлые и находчивые, но ребёнка брать с собой, это уже ни в какие ворота.
– Йага, ты совсем из ума выжила?! – Рьян аж подскочил с земли и подошёл к ведьме, – Вы обе остаётесь дома, нечего вам таскаться неизвестно куда, а вдруг опасность какая, ты головой то подумай!
– А ну не смей на меня кричать! – она грозно смотрела мужу прямо в глаза и не думала даже шелохнуться с места, – Марью в Чернобор волк отнесёт, я ей с собой записку для Рада дала, чтобы присмотрел. А я иду с вами, и ты не имеешь права мне запрещать.
– Я твой муж! – взревел Рьян.
– Я вольна делать что захочу даже в качестве твоей жены, дорогой мой, и не смей со мной так говорить. Я лесная хозяйка и уж постоять за себя точно смогу, да и не забывай, что сам учил меня обороняться от чужаков, – парировала колдовка.
– Йага! – никак не унимался муж.
– Разговор окончен, либо будет так, либо вы оба останетесь здесь, и никто никуда не пойдёт! – окончательно поставила точку Йага.
– Папа, соглашайся с мамой, – зевая проговорила их дочь, – Ты же знаешь, в ней упрямства на нас всех хватит, ещё и человек на десять останется с запасом.
Рьян это прекрасно понимал, но не мог не поспорить с ней. Любит он её больше собственной жизни и если случится что, то никогда себя не простит. Но выбора у него не было, Йага всё равно не отстанет и сделает по-своему.
– Ох и за что ж мне всё это! Сколько живу с тобой, а всё никак не привыкну, что ты упрямая как ослица и нечистяки у тебя в голове танцуют ведьмины танцы, – сдался свирепый медведь.
Ведьму не обижали слова Рьяна, знала она, что не со зла, а в шутку или по-доброму говорит он это всё. Но она чуть ли не святилась от того, что одержала верх над ним. Вот оно, женское коварство.
– Мда уж, лучше бы спокойно ушёл, чем к вам заходил. Знал же, что опять что-то удумаете…
Вроде я должен злиться, что они решили со мной пойти, не давая самому решить проблему, но с другой стороны рад был их присутствию – хоть не скучно будет вместе, да и Йага давно просилась куда-нибудь за пределы зачарованной чащи.
Мы попрощались с Марьей, родители крепко обняли её и сказали быть хорошей девочкой. Рьян не упустил возможности чтобы сказать ей, чтобы не вела себя как я, что б его… Когда же я подошёл попрощаться с ней, она прошептала мне на ушко: «Ты уж сбереги их и сам берегись, я верю в тебя». Хоть она и ребёнок совсем, но многое понимает и знает. От её слов мне сразу стало хорошо на душе, будто медовухи выпил после тяжёлого дня. Йага заговорила избушку, чтобы она ни под каким предлогом никого не пускала, и мы отправились в путь.