– Я и говорю, легкость походки, плюс еще умение сохранять равновесие на скользкой почве. В туфлях, которые не по размеру ноги, сделать это вдвойне сложно.
– Наверное, вы правы, – подумав, согласилась Москвина.
– Елена Павловна, вы лучше расскажите мне, как у вас хватило мужества противостоять Горбылю?
– Какое уж там мужество! – отмахнулась женщина. – Просто я не нашла другого выхода.
– Да?
– Да! Денег, чтобы заплатить ему, у меня не было. Правда, этот негодяй, – женщина презрительно скривила губы, – предложил мне продать квартиру!
– А вы?
– Я сказала, что не собираюсь из-за его подлости жить всю оставшуюся жизнь с сыном на улице. И тогда он хмыкнул и заявил, что беспокоиться о крыше над головой сына мне не нужно, так как в тюрьме его благоустроят со всеми соответствующими его статусу арестанта условиями.
«Вот гад», – подумала про себя Мирослава, и остатки жалости к Степану Горбылю испарились из ее души.
– Так что я решила, как говорится, «звонить во все колокола». Подключила для начала свою подругу-журналистку. Она, в свою очередь, помогла мне заинтересовать этой проблемой двух блогеров. А потом все стало нарастать как снежный ком. Мой сын оказался на свободе. Остальное вы знаете.
«Настоящая мать-героиня», – подумала про Москвину Мирослава.
– А где Владлен? – спросила она как бы невзначай.
– Как где? – удивилась Елена Павловна. – В институте, где же ему еще быть?
Тепло распрощавшись с женщиной, детектив подумала: «Хорошо все то, что хорошо кончается! Чего не скажешь о Степане Горбыле, – понеслась вдогонку первой вторая мысль, – так ведь он сам в этом виноват».
Дома Мирослава улеглась в гостиной с книгой, но не на ковре перед камином, а на диване.
Морис молча наблюдал за тем, как она делает вид, что читает. Потом не выдержал и спросил:
– Вы ничего не хотите мне рассказать?
– Хочу, – ответила она, отложив книгу, – но если ты сам сюда подойдешь.
– Конечно сам, – усмехнулся он, – я здесь не вижу никого, кто бы изъявил желание носить меня на руках. Если разве что только Дон, – он посмотрел на кота. Но тот тут же отвернулся в другую сторону. – Ну вот видите, – смешно взмахнул руками Морис, – он тоже не желает.
Мирослава тихо рассмеялась и, похлопав по месту на диване рядом с собой, позвала:
– Так иди же сюда скорей!
Он подошел и сел на то место, которого только что касалась ее рука.