И наоборот, 3000 центрифуг было идеальным числом, если бы уран обогащался на центрифугах до достаточно высоких уровней – 80 % или выше (хотя производители оружия предпочитают около 93 %) – для производства одного ядерного заряда в год. Обогащение до такого уровня в Натанзе было бы невозможно без привлечения инспекторов МАГАТЭ, поэтому такой секретный завод, как Фордо, теоретически был идеальным. Что касается группы 5 + 1, то Иран был пойман на слове. В конце сентября, всего через несколько дней после обнаружения, собралась ООН. Франция и Великобритания осудили этот объект, в то время как Обама потребовал, чтобы Иран открыл его для инспекций в течение двух недель. В Нью-Йорке не было достигнуто никакого прогресса по общему ядерному досье, и терпение французов, в частности (которые заняли гораздо более жесткую позицию в отношении Ирана после выборов Саркози в 2007 году), подходило к концу. Париж был убежден, что события последних трех месяцев явно не повлияли на стратегический выбор Ирана, и, как и США, он считал иранское предложение от 9 сентября «дымовой завесой», призванной замедлить движение к ужесточению санкций.
В целом позиция ЕС была ясной – никаких новых уступок. Предложение осталось тем же предложением, которое было представлено Ирану в Женеве годом ранее – 6-недельное замораживание, которое приведет к отказу Ирана от обогащения. Американцы, тем временем, готовились к двусторонним переговорам между Ираном и США в Женеве после Генеральной ассамблеи, которые, наконец, были согласованы с Ираном. Они не возражали против новообретенной дипломатической агрессии Франции. На самом деле, они считали, что это хорошо, что Иран знает, что их союзники по ЕС нетерпеливы и злы на них, хотя они бы предпочли, чтобы это было сделано наедине.
* * *
И США, и Европа теперь чувствовали себя оскорбленными и, после открытия Фордо, обманутыми. Особенно разозлились сотрудники Обамы. Попытки их босса разрядить обстановку с Ираном стали политической помехой, поскольку оппоненты республиканцев в сенате и по радио назвали его «мягкотелым», и теперь разговоры перешли к очередному раунду санкций. Чуть более месяца спустя, 17 мая, и, казалось бы, без предупреждения, Иран, Турция и Бразилия объявили о соглашении (так называемой Тегеранской декларации) по итогам трехсторонних переговоров в Тегеране по урегулированию спора вокруг Тегеранского исследовательского реактора. Иран согласился отправить 1200 кг своего НОУ в Турцию в обмен на 120 кг 20-процентно обогащенного топлива для реактора от Венской группы (США, Россия, Франция и МАГАТЭ) в течение года. Иран сохранит право собственности на НОУ в Турции (и в случае, если условия декларации не будут выполнены в течение года, материал будет возвращен Ирану).