Андрей стоял, прижимаясь от слабости к дверному косяку. Его сердце гулко билось в груди.
– Убирайтесь! – закричала Люсия. Ее трясло как в лихорадке. Андрею казалось, что еще немного – и от боли, отчаяния и ярости от ее голоса начнут плавиться стены. – Вон! Убирайтесь из моего дома!
Андрей еще никогда в жизни не видел мать такой. Она словно обезумела, крича на Нейка Брея и задыхаясь.
– Не смейте появляться здесь! Не смейте приближаться к моим сыновьям! Вон! Вон из моего дома!
При каждом новом крике Андрей вздрагивал всем телом и вжимался в стену. Он не заметил, как от слабости и перенапряжения у него пошла носом кровь. Он все еще стоял, облокотившись о дверной косяк, и каждые несколько секунд ему приходилось вытирать с него мутно-бордовые разводы.
Нейк Брей при криках Люсии даже не вздрогнул. Он устало поднялся, последний раз хмуро оглядел помещение и направился к двери. Он оглянулся лишь у самого порога. Его взгляд скользнул в сторону приоткрытой двери в другом конце комнаты, словно мужчина знал, чувствовал, что тот, кто ему нужен, был там.
– Какая жалкая, печальная картина, – приглушенно сказал Брей. Ни в его голосе, ни в глазах больше не было ни капли гнева. Там осталась лишь глубинная печаль. – Наследники одной из самых знатных династий лиделиума обречены прозябать в нищете из-за слепого скудоумия и трусости одной-единственной женщины.
А потом он ушел. Еще с минуту Люсия смотрела на хлопнувшую перед ее лицом дверь. Андрей дождался, пока его мать, обессилев, словно в трансе скрылась на кухне, и, даже не накинув куртки, тихо выскользнул на улицу. Пока он пытался бежать за удаляющейся фигурой Нейка Брея, его пульс раздирал барабанные перепонки. Кровотечение из носа усилилось. Андрею так и не удалось настигнуть герцога, когда он изнеможенно склонился, упершись ладонями в колени.
– Постойте! – его сил хватило лишь на то, чтобы охрипшим от слабости голосом выкрикнуть одно-единственное слово.
Нейк Брей обернулся. Он остановился в нескольких метрах от Андрея, но не сделал ни шага ему навстречу. Его лицо ничего не выражало.
– Постойте, – слабо повторил Андрей, вытерев нос окоченевшей ладонью. – Я согласен. Согласен на ваше предложение, но у меня будут условия, – закончил он на одном дыхании.
– Условия? – переспросил герцог.
– Да. Три условия. Согласитесь на них, и я сегодня же отправлюсь с вами. Сейчас же, если потребуется. Только… – он чуть замялся и кивнул головой в сторону дома, – только попрощаюсь с семьей.