Баянист. На баяне, солнышко!
Е. О. На баяне… Я, как тебя увидела, прямо сразу полюбила.
Баянист. Я люблю тебя, солнышко.
Звучит красивая музыка.
Следователь. До свидания!
Баянист и Е. О. До свидания.
Баянист и Елена Олеговна уходят взявшись за руки. Следователь один. Красивая музыка играет все громче и громче.
Следователь(перекрикивая музыку). Господи, Господи, Господи, как же я ненавижу эти безумные чувства, эту любовь, этих влюбленных! Ведь это такое вранье! Такое громадное вранье! Как они равнодушны ко всему и даже друг к другу! Как они обожают себя, свои пустые глупые чувства! (Музыкантам.)
Да хватит!!! (Музыка обрывается, тишина.) Настоящая любовь тиха и бессловесна. Ее как будто нет, она почти незаметна и удивительна даже для того, кто любит. Родителей у меня нет, детей нет, есть у меня кошка Рима. И я люблю ее, хоть никогда не говорил ей этого. Как я ее люблю? Раз в год поглажу, а так хожу мимо, кормлю и все, даже почти не разговариваю, смотрю на нее обыденно, как будто и нет ее вовсе. Но она знает! Она знает, что я ее люблю. И я знаю, что она меня любит. (Собирает бумаги, потом бросает их на стол.) Бросить бы это все, взять кошку Риму и отправиться в путешествие.
3.
Ночь. Яркий свет фар. По дороге едет машина. В машине менты. Коля за рулем. Петр – связанный на заднем сидении.
Петр. Развяжи, сука! Ты что, дурак? Тебя ж посадят!
Коля. Пускай сажают. Только я сначала тебе голову отрежу, потом застрелю, а потом закопаю. Меня на слабо не возьмешь.
Петр. Ну, извини! По-жа-луй-ста!
Коля. Все! Если я сказал, то сказал! Ты помнишь что я сказал?
Петр. Не помню! Мы песню пели!
Коля. Я сказал: дотронешься до меня – убью. Дотронулся?
Петр. А за что ты паука? За что?
Коля. За то, что мне не слабо! А ты трус, жалкая падаль!
Петр. Прости меня, Коля! (Развязывает ремень.)
Коля. Бог простит!
Петр. Тебя простит!
Петр хватает Колю за шею. Машина улетает в кювет, несколько раз переворачивается и врезается в дерево. Петр вылетает через лобовое стекло. Тишина, поют птицы. Коля приходит в себя, с трудом выползает из машины. Он чудом остался цел, только мелкие ссадины, ушибы. У него сильно трясутся руки.
Коля (оглядывается по сторонам, тихо). Эй… эй, ты… ты где?
(Видит Петра.) Ой. Ты живой? Мертвый. Мамочки. Надо позвонить в тюрьму, нет… надо закопать, нет, не надо… домой нельзя…