последующей ржи урожай
все те кто не знает смирения
в дозоре других сторожа
кто встанет на стражу снаружи и
вцепившись руками в цевьё
от чёрного страха к оружию
востребует войско своё
и рота со сна в непотребном
исподнем покинет блиндаж
я вижу их всех как сегодня
до рая входящими в раж
а кто из азарта и риска
раскосые бросит понты
тому на полях уссурийских
споёшь колыбельную ты
пускай поднебесная сотня
застыла в истории той
но нету страшнее спросонья
просодии нашей простой
* * *
можно долго копаться в чужой мошне и не стать богаче
время требует голоса помощнее толпы на улице хлад собачий
упустив удачу я стал брюзгой голова повёрнута вспять туда где
тридцать лет тому как сказать по правде безнадёжной бегали мелюзгой
где за дальним морем страна изгой посылает в небо пустые биты
по маршруту прошлое – уренгой едут свитой те кто уже забыты
только ухо прежней болит серьгой и соитие помнится как событие
но пока одна ещё бьёт копытом ты уже в могиле ногой другой
с новым годом поздравить тебя как водится пусть он будет очередной
красна девица богородица барбитала она не знала
пусть незрячие бродят парами с лабрадорами по сенной
а меж ними идут незримые и неслышимые сигналы
* * *
нас не прочтут
пока земля не ссохнись
вода не испарись
нас наизусть не выучит ни бог ни
грязь твоя и слизь
париж моих кунштюков
и талинн эскапад