– Во-первых, Кешью никогда не ошибается, – я погладил попугайчика. – Во-вторых, война давно закончилась. Гражданам Халифата даже разрешено летать в паломничество на Землю к чёрному камню.
– Я десять тысяч лет убивала этих мерзавцев. Они проиграли, и всё, что им осталось, это пойти на мирные переговоры. Война не окончилась, просто стала холодной. Поверь, они убьют любого имперца.
– Десять тысяч? Я думал, ты моложе. Ты выглядишь на семь. И вообще, Халифат – вторая сила во вселенной, будет замечательно их ограбить, – затем я обратился к попугаю. – Кешью, продолжай.
– Мне неприятна твоя привычка давать имена материи, – сказала Афина.
– Кешью почти живой. Хочешь я дам имя твоему преобразователю-сове?
Кешью прервал наш спор:
– Класс корабля: полутолстенький.
– Ого! Это же судно на сто-триста человек.
– Количество людей: один.
– Что? Как?
– Корабль пока не обнаружил наше присутствие. Ждём дальнейших указаний.
– Может, подадим сигнал? – Афина всё время забывала, кто мы такие.
– Сигнал? Ну уж нет! На абордаж!
Я стоял в зубах льва-Энкиду. Пасть раскрылась. Мой золотой плащ и бандана развевалась в космической пустоте. Я поднимаю руки будто крылья. Прыжок в пустоту. Глаза сферы-Бонифация светятся у меня на поясе, вокруг появляются очертания истребителя-орла. Взмахи крыльев. Огромная скорость. Передо мной два больших горба верблюда. Я как ракета врезаюсь между ними, пробивая обшивку. Никакой реакции – ни силовых полей, ни шума тревоги. Орёл растворяется.
Внутри корабля меня встречают зелёные стены. Бесконечные узоры, мозаики и арабские символы. Отсек за отсеком. И правда, никого нет. Ряды капсул отдыха. Тут я замечаю их: мертвецы лежат на полу в неестественных позах. Библиотека. Странно, что жители Халифата продолжали использовать книги. Ещё трупы.
Отсек с коврами на полу.
– Добрый вечер, брат, – мужчина в длинном бежевом одеянии висит над полом в воздухе. Вокруг него вращается защитное поле в виде чёрного куба, а рядом лежат тела мертвецов в зелёной броне.
– Вечер? Мы в космосе! – нужно отвлечь его беседой.
– Мы измеряем время по земным часам, – я замечаю, как он перебирает в руке маленькие зелёные чётки.
– Жизнь должна иметь чёткое устройство, такова воля Всевышнего, – он посмотрел на меня яркими голубыми глазами и пригладил большую бороду без усов. Его чёрные длинные волосы спадали на плечи.