- В районе Калинина сейчас завершают
формирование две новых танковых бригады и стрелковая дивизия. После
выполнения задачи, поставленной вам Ставкой, отправитесь туда в
качестве представителя генштаба и организуете необходимую
подготовку. Любое разумное усиление этих соединений химическими
войсками я поддержу. Но сейчас вам необходимо сосредоточиться на
пресечении снабжения Московского котла по воздуху. К концу дня
Ставка ждет ваших предложений.
От Шапошникова я вышел, мягко говоря,
не в лучшем настроении. Что я могу сделать против целой орды
транспортных самолетов, густо прикрытых злыми «мессершмиттами»?
Использовать свой «крейсер ПВО», кустарно переделанный из ТБ-7?
Смешно. Днем мессеры, навалившись толпой, порвут его в клочья,
потеряв в лучшем случае несколько машин. Можно, конечно,
отбомбиться ночью по аэродромам, но это, скорее всего, мало что
даст, а потери наверняка будут большими – немцы не дураки, и на
собственном опыте учатся очень быстро. Значит, остаются зенитки,
они у Красной армии неплохие, но здесь тоже не все так просто. Одно
дело неподвижный мост через Днепр или сгрудившиеся на небольшой
площади танки и бронетранспортеры противника, и совсем другое –
летящие на большой высоте самолеты.
Начальная скорость снаряда
единственной подходящей для моих целей зенитки – восемьсот метров в
секунду. Лететь снаряду предстоит семь-восемь километров, причем в
основном вверх. До цели он доберется секунд через пятнадцать, а то
и двадцать после выстрела. За это время самолет может совершить
несколько маневров, как по горизонтали, так и по высоте. А если
учесть, что самолетов этих тысяча с лишним, замучаюсь я их с неба
ссаживать. На это несколько месяцев уйдет, которых мне никто не
даст, и, прежде всего, не дадут мне их сами немцы.
Жить я продолжал на Лубянке, и это
меня полностью устраивало, поскольку позволяло регулярно видеться с
Леной. Вместе с Игнатовым и Никифоровым она перешла в подчинение
подполковника Лебедева, который по моей просьбе начал готовить из
них боевую диверсионную тройку нового состава. Лена вошла в нее в
качестве снайпера, Игнатов – как гранатометчик, а Никифорову отвели
роль пулеметчика. В зависимости от поставленной задачи в группу
могли входить и другие бойцы. Например, радист, сапер, проводник
или два-три стрелка, являвшихся вторыми номерами расчетов
гранатомета и пулемета, но основу всегда составляли три бойца.
Лебедеву идея понравилась, и таких троек он готовил сразу
несколько, но только Лена и сержанты продолжали служить в Москве
рядом со мной, хотя прямого отношения к ним я уже, вроде бы, и не
имел.