– Славка, у меня температура под сорок, я с постели встать не могу, – сказал коллега и сильно закашлялся.
Кондратьев сразу уловил – это не притворство, было впечатление, что сейчас каким-то магическим образом до него долетят слюни изо рта приятеля.
– Где ты так простудиться умудрился, Юр?
– Хрен знает. Пью порошки от простуды. Эти… как его… флю. Кха. Не очень помогает. Кха.
– Нашёл чем себя лечить. Сейчас Пашке Фёдорову позвоню, он посмотрит тебя и выпишет адекватное лечение. Вы же недалеко друг от друга живёте. Кстати, у него жена в аварию попала. Лежит в коме, я её принимал, – обеспокоенно сказал Вячеслав.
– Блин, не повезло. Буду благодарен, если он придёт, а то что-то совсем хреново, – произносит друг и снова начинает кашлять.
– Выздоравливай, Юра. Я за тебя ночь отдежурю. Иваныч завтра пораньше отпустит. Плановых операций у меня всё равно нет. Надеюсь, хоть ночь будет спокойная. День был просто убойный сегодня. Гололёд, чтоб его.
Кондратьев отключился и подумал, что бабушка утром словно накаркала. День действительно оказался авральный, ещё Лену привезли, теперь вот Юрка заболел и придётся за него ночь работать.
Слава встал с кресла и подошёл к окну. На улице стремительно темнело, только фонарь, стоящий недалеко от окна, отвоевал себе территорию, подкрашивая сугроб желтоватым цветом.
«Крылатые качели», – раздалось из кармана медицинского костюма, куда он положил телефон. Когда-то он записал, как поют его дети, и поставил вместо рингтона. Оказалось, звонил Павел.
– Как Лена, Слав? – сразу спросил друг.
– Стабильно и это уже хорошо.
– Больше никто о ней не спрашивал?
– Нет. По поводу водителя такси родственники прибегали. Вроде как жена и родители, так я слышал. Леной никто не интересуется. Возможно, её любовник уже улетел, может же быть такое? Ты вообще знаешь, кто он? – Слава зачем-то провёл пальцем по стеклу.
– Звонил Алисе сегодня. Какой-то богатый хлыщ, но имени она не назвала. Сказала, что вроде как они с Леной должны были уехать из города раньше, но вчера она их видела у гостиницы в центре города. Возможно, что-то пошло не так и они остались, – сказал Павел недовольно.
– Дружище, ты сейчас дома?