– Так, ладно. – Ина потёрла виски, похоже, из газет тоже ничего не узнать. Значит, через два дня на работе, если только раньше не вызовут. Нужно же кому-то закрывать аномалии. А если их станет ещё больше? Сколько они вообще могут множиться? И почему? Не придётся ли просить помощи у Империи? Ох, и не хотелось бы. Имперцы ведь могут и припомнить запрет на изучение аномалий для их учёных.
От окна донеслось сдавленное бормотание. По стеклу ползла муха. Ползла и жаловалась на жизнь. И диски по улице летают, и свалок совсем нет, и ящиков этих прозрачных наставили, и, главное, непонятно, как же выбраться из этой коробки. Вроде ничего нет, а лететь что-то не даёт. Ина слабо усмехнулась, встала. Насекомые в городе были нечастыми гостями. И как эту муху сюда занесло? Не иначе как недавно вылупившаяся. Прилетела, привлечённая блеском стекла небоскрёбов, да и потерялась, не смогла выход найти.
Муха замерла, скосила на Ину один фасеточный глаз и прожужжала что-то про глупых людей, которые не могут её в покое оставить. Ина вновь усмехнулась. – Во-первых, добрый день. Во-вторых, я могу помочь преодолеть невидимую преграду, но если продолжишь обзываться, то делать этого не стану. – Муха снова замерла, но теперь уже совсем по-другому. Будь она человеком, сейчас бы хлопала глазами и стояла с открытым ртом, но насекомые выражали удивление иначе. Ина понимала их, сколько себя помнила. В её селении их было много. Когда она в шесть узнала, что мама не понимает, о чём говорят стрекозы на пруду или большие и толстые заасские жуки, была столь же изумлена, как эта муха. К десяти приучилась скрывать. Люди никогда не любили странных. Быть обычной было спокойнее, пока дар закрывающей не обнаружился, конечно. Его уже было не скрыть. – Да, я тебя отлично понимаю и не пытайся делать вид, что ты не понимаешь меня.
– Ладно. – Муха быстро провела передними лапками по глазам. – А все люди меня понимают?
– Я других таких не знаю. – Муха не отозвалась, продолжила требовательно пялиться на Ину. Мух она недолюбливала. Думали те быстро, почти так же, как люди, большинство насекомых соображали куда медленнее, зато любили вот так молча смотреть огромными глазами, от которых Ине становилось не по себе.
– Я помогу тебе выбраться из комнаты и могу вывезти из города, но в обмен на одну услугу.