Когда ты пришла, доктор Ч. был не в духе, и ты знала, почему.
Несколько сайтов утром опубликовали цитату твоей любви (он изредка давал краткие комментарии в письменном виде в ответ на запросы от журналистов, которых Ч. не пускал, но которые продолжали добиваться любой информации), назвавшего доктора Ч. «ничтожеством медицинского мира с амбициями, не имеющими никакого основания».
Ты мне совсем не помогаешь, милый.
Хотя…
– О, иногда он умеет быть довольно грубым, – сказала ты, надеясь, что доктор Ч. услышит в этих словах то, что он хочет.
Он усмехнулся.
Грубость не поможет ему вырваться из моей обители. И ничто не поможет.
– Вы подумали насчёт нашего вчерашнего разговора? – спросила ты.
– Подумал.
Доктор Ч. улыбнулся и положил свои холёные руки на большой блокнот в тёмно-синей кожаной обложке. Что-то в его тоне дало тебе надежду.
– Вам действительно стоит выговориться.
Ты ждала продолжения, ту часть, что интересовала тебя больше всего. И ты его получила.
– Но без посещений. Я считаю, что это вам только навредит. Вам лучше перестать цепляться за эту идею, – добавил он, не переставая улыбаться.
Нет, нет, нет. Проклятье.
Ты почувствовала, как быстро стало биться сердце. Птичка, готовая вырваться на свободу, снова оказалась в клетке, и захлопнул её доктор Ч.
Держи себя в руках.
Запер на ключ и выбросил его.
Не сдавайся.
Он улыбался так, словно оказал тебе услугу.
Найди ключ.
Ты вздохнула, призывая всё своё самообладание, и печально сказала:
– Хорошо. Раз вы считаете, что так будет лучше для меня.
Доктор Ч., казалось, искренне обрадовался:
– Вот видите! Вы и сами всё понимаете. Просто иногда сложно себе в чём-то признаться. Требуется помощь извне.
– Да, наверное, – покорно согласилась ты, не замечая, что дёргаешь «язычок» молнии на сумке.
– Не волнуйтесь, всё в порядке, – а вот доктор Ч. это заметил, более того, он встал со своего кресла и сел в то второе, что стояло рядом с твоим. Поближе к тебе.
Ты напряглась, зато перестала дёргать молнию. Держите дистанцию, доктор.
– У вас есть друзья? – вдруг спросил он.
Неожиданно.
– Ну… – ты лихорадочно соображала, что нужно ответить.