Извини, – Холин неожиданно почувствовала себя смущенной.
Ты слишком долго чувствовала себя загнанным зверем, поэтому разучилась доверять людям, – сказал Жан спокойно.
Зато вы безумно доверчивы, – Холин усмехнулась, – Я вообще-то черная амазонка, я служила Темной Госпоже, воевала в Битве Семи Бурь, да и много других гадостей сделала. Любой на вашем месте с чистой совестью передал бы меня в руки палачу. Но вы не такие. Вы защищаете меня от пьяного приставалы в таверне, потом приглашаете к себе. Что мешает мне перерезать вам глотки и забрать золото, не выполняя никаких поручений?
Совесть, – ответил Игорь, – Сейчас ты хочешь убедить нас в том, что ты хуже чем, есть на самом деле.
Но я воплощение зла, – резко выдохнула Холин, приближаясь почти вплотную к Игорю, – Я правая рука Кальмы Аскерты, я, я …. – она не находила нужных слов, – Я так несчастна!!! – и разрыдалась.
Да она пьяна, – воскликнул Жан.
Кто? – Холин повернулась к нему так резко, что не удержалась на ногах и упала бы, не подхвати ее, – я…я…я.., – бессвязный лепет ее перешел в ровное дыхание, глаза девушки закрылись.
Теперь она спит, – Игорь почти без усилия подхватил амазонку и перекинул ее через плечо.
Давай хотя бы по очереди, – предложил Жан.
Конечно, один я ее точно не донесу.
И друзья двинулись в сторону Яблочной улицы.
Холин открыла глаза оттого, что меткий солнечный лучик прокрался сквозь неплотно задвинутую штору и пробежался по ее лицу. В первую секунду она не могла понять где находится, комната была ей совершенно незнакома. Небольшая, с обшитыми деревом стенами, она не была загромождена мебелью. Собственно, вместительный добротный шкаф, кровать на которой она лежала, небольшой столик у изголовья и большой стол с парой стульев составляли всю обстановку. Приятный полумрак, не считая узкого яркого луча наполнял пространство. Холин откинула одеяло, которым была заботливо укрыта и села на постели. События прошлого вечера стремительной чередой воспоминаний промелькнули в голове, становясь постепенно все более туманными и расплывчатыми, так что остаток вечера и вовсе потерялся. Плащ висел на спинке стула, меч в ножнах был положен на сиденье, сапоги стояли на полу. Холин спустила босые ноги и коснулась деревянных половиц. Дерево хранило тепло натопленного очага и по ощущениям было гораздо приятнее камня. Убедившись в этом, Холин вскочила, проскользнула к двери и повернула ручку.