Незараженным стало опасно даже появляться на глаза инфицированным. Стоит человеку попасть в поле зрения одного инфицированного, тот начинает издавать характерный гортанный звук – нечто среднее между ревом и воем, и быстрым шагом двигается к жертве. Находящиеся в округе инфицированные как по команде тоже бросаются на бедолагу. Догнав несчастного, они наваливаются на него, и прямо в лицо ему выдыхают густое облако пыльцы с невообразимой вонью, и держат его, пока человек не потеряет сознание от вони, смрада, надышавшись выдыхаемой ими дрянью. Нередко ломают бедолаге руки или ноги. Потом толпа поднимается с бесчувственного тела и разбредается по своим делам. Около человека остается двое-трое инфицированных, которые терпеливо ждут, когда он или придет в себя, или скончается. Пришедшего в себя сначала внимательно и пристально обнюхивают. Если такое насильственное заражение удавалось, и инфекция делала из этого несчастного одного из них, они разворачивались и возвращались к своим обычным делам – бродить по домам и улицам что-то бормоча себе под нос, иногда обмениваясь взглядами с такими же, после чего или продолжали свой маршрут, либо резко меняли его или начинали брать какие-то предметы и куда-то их таскать. Все это несколько напоминало колонию муравьев, которые управляются или общим коллективным разумом, или кем-то одним, передавая команды от одного к другому…
Ну, а если и таким способом не удавалось поселить инфекцию в человека – его ждала смерть. Единственным спасением было – не попадаться на глаза, а если и попался – скрываться из поля зрения толпы зеленых, да так, чтобы ни один из них не мог его найти. И на долго. Толпа зеленых сразу и слаженно, как единый организм начинает тщательно искать человека. И ищут его не меньше часа. Или больше. Ищут до тех пор, пока не найдут, или не получат откуда-то другую команду. Иначе как можно понять это, когда толпа из двух с половиной десятков инфицированных долго рыщет по месту и в округе того места, где человеку удалось скрыться от них, а потом как по команде останавливается, все разворачиваются и идут дальше по своим делам…
Оставшиеся единицы выживших выработали негласные правила выживания, следуя которым можно как-то выжить и избежать заражения. И встречи с зелеными. Все понимали, что заражение для каждого это только вопрос времени – споры инфекции были уже в каждом, и никто не знал, когда они начнут работу. Но у каждого грелась надеждой мысль, что ему повезет и все обойдется, и он все-таки останется собой. Хотя бы на какое-то время. И для того, чтобы хоть на какое-то время отсрочить этот момент. Люди старались как можно меньше привлекать к себе внимания – не собираться в группы, не пользоваться светом, полностью закрывать тело, лицо и руки, потому что и куклы, и зеленые реагировали на свет и на человеческое тепло. Куклами называли только что инфицированных, которые еще не утратили человеческий цвет кожи и не приобрели зеленое свечение глаз. Они еще не источали вонь и споры. Просто были как куклы человека в натуральную величину. По возможности люди старались защитить рот и нос, чтобы не вдыхать лишний раз витающую в воздухе пыльцу, особенно в местах скопления инфицированных.