– Я же его даже двинуть не успел, – бормочет он, – свалился вдруг на спину и дергаться начал. Он что, эпилептик? Может, "скорую" вызвать?
Группа товарищей поверженного громилы в полном составе побежала за "Скорой помощью". Спустя двадцать минут медиков мы так и не дождались – по-моему, им давно пора кончать дурить народ и сменить название, скажем, на "Хрен от нас помощи дождешься". Отправившихся за ними парней тоже не было. Наконец здоровяк перестал корчиться и пришел в себя.
– В спину вступило, – прохрипел он, – где я?
Бац, как заботливая мамаша, поправил подложенную под голову недавнего врага собственную куртку и пояснил:
– На полу, мы тебя не стали трогать – мало ли что…
– А где уроды?
Мы переглянулись, "уроды" – то есть мы, а кто же еще? – все были рядом, перед его глазами. Это как раз его дружки ретировались.
– Эти придурки, которые со мной были? – сузил список "уродов" здоровяк.
– Придут скоро… наверное. Они в больницу звонить пошли. А ты не эпилептик случайно?
– Нет, – парень попытался встать, но лишь застонал, – Бог меня наказал…
Игорь глянул на Мея торжествующе: пять минут назад тот внес предложение бросить придурка, чтоб ему в другой раз не повадно было задираться. Но тот заявил, что нельзя человека оставлять в беде, даже если он полный козел. "Вот, мол, смотри – раскаялся!" – означал этот взгляд Баца.
– …бухать надо было меньше, мне и доктор говорил, – закончил здоровяк свое покаяние, и человеколюбия в глазах Игорька как-то сразу поубавилось.
Странные мы существа – люди. Только что житель общаги N6 Игорь Станиславович Выщенко готов был помочь в беде тому, кто собирался начистить ему морду. И руководствовался этот Игорь Станиславович исключительно принципами морали, не требуя ничего взамен. Но вот его бывший обидчик раскрыл пасть, подарил надежду на свое перевоспитание, и тут же разрушил ее. И что же наш всепрощающий человеколюб? Разочарован! Небось, уже успел подумать, что зря он под эту неблагодарную скотину свою куртейку подсовывал…
Торм.
Он проснулся от крика надсмотрщика, возвестившего об окончании перерыва. Кругом, в небольшой рощице в трехстах метрах от реки, ворча поднимался с земли рабочий люд. Полчаса сна – кажется, что это так много, когда их ждешь, и так мало, когда они проходят. Торм вскочил на ноги, поднял лопату. Рабы нехотя двигались к бочке с водой – умыться и попить, после чего им снова предстояла работа на солнцепеке. Первые, успевшие смыть остатки сна, уже направлялись с перекинутым через плечо инструментом к глубокому рву канала. Славик был среди них – эдакий дисциплинированный слуга, которому не нужны неприятности. Впрочем, если они затеяли побег, неприятности действительно ни к чему.