Привез ее домой, отволок в душ, помог раздеться, даже не смотрел на нее почти, подождал, пока помылась, уложил в кровать в одних трусах, хрен его знает, где у нее тут пижамы, да и так лучше, блядь, грудь у нее просто дым. Ну хоть трусы после душа чистые натянула. Красивые. И она красивая, хоть и в зюзю. Ее вырубило практически мгновенно, даже укрыть не успел. Так и стоял смотрел на практически голую девушку, пока не взял себя в руки и не укрыл. От этого движения меня еще больше разкукурузило. Вот об этой девочке мне хотелось заботиться, вот эту девочку хотелось защищать.
Еще тогда, в универе это чувство возникло, когда этот урод ее толкнул. Сердце тогда сжалось так, что чуть не заорал. Вырубил типа с огромным наслаждением. Ушел тогда оттуда так быстро, как только смог, лишь для того, чтоб как ненормальный не начать проверять ее увечья. Фасон, после сказанного, нужно было держать. Потом Серого пытал как безумный, не порезалась ли она, не ударилась ли. Как же кайфовал, что с ней все хорошо. Вот и сейчас приперся спасать.
Спаситель, бля.
Выкинул все из головы.
Офигеть, вот это квэст сегодня был.
Беру мобилу и набираю Надьку.
– Ненаглядная моя Екатерина Матвеевна, пишу вам, поскольку выдалась свободная минутка…
– Ты звонишь, придурок, что хотел? – перебивает сестра
– Неуч, «Белое солнце пустыни» смотреть надо. Завтра не жди, и в ближайшую неделю тоже, я тебе там все настроил, давай, учись сама. В конце концов, твой разлюбимый муж, должен тебе в твоем бизнесе помогать.
– Акакий, окстись!
– О, классное имя! Буду твоего гондона… э… Антона, Акакием называть. Акакий-обкакий, ему пойдет.
– Бля-я-я. – выдыхает сестра и вырубает связь.
Смотрю на тихо сопящую девочку, и зачем-то предполагаю, какого она роста. Она мне чуть выше ключиц и гораздо ниже подбородка, примерно по середину шеи, мелкая такая, хотя со мной все мелкие, я ж кабан здоровый.
Бля, вот на хер мне сейчас эта информация?
Собираюсь уже уходить и вдруг меня холодным потом прошибает, а если ей ночью плохо станет? Гуглю статистику по вероятности захлебнуться рвотными массами. Не велика, но есть.
С фотографиями.
Да ну в жопу! Жалко. Раздеваюсь и ложусь рядом, благо кровать позволяет.
Просыпаюсь среди ночи, от того, что где-то кто-то очень горько плачет и стонет. Сажусь на кровати и понимаю – девчонки нет. Вот же неугомонная. Подрываюсь и дую на кухню, звук оттуда.