Катера, ходившие на «Учкуевку», швартовались в Артбухте. Чтобы пассажиры не скучали, зачастую по маршруту следования экскурсоводы развлекали их, рассказывая о достопримечательностях. Упорно называя Михайловскую и Константиновскую береговые батареи равелинами.
Проходя мимо «Хрусталки», экскурсовод на одном из катеров, звонким голосом, усиленным мощными динамиками, рассказывала туристам о местных легендах. Внезапно ее внимание привлек буксир, медленно пробирающийся навстречу по бухте. Экскурсовод радостно сообщила: «Вот перед вами морской трудяга – старый буксир, на мостике которого стоит просоленный пропитый капитан».
Не успела она закончить, как буксир из своих железных внутренностей издал резкий звук, который бывает, когда микрофон подносят близко к усилителю. Сквозь радиопомехи над бухтой отчетливо понеслась тяжелая брань: «Ты что, глупая нырялка? Совсем одурела?!» Дальше шли известные идиоматические выражения, посвященные чьей-то матери. «Я тебе сейчас устрою «пропитый!» – не унимались на буксире. В словах «буксирного капитана» звучали не только брань, но и скрытая обида. Он как мог, защищал свое каботажное достоинство.
Весь пляж замер от неожиданности, воцарилась тишина, словно время остановилось. А потом, будто громко извергся вулкан, тысяча пляжников одновременно начала смеяться, свистеть и аплодировать капитану, ставшему героем пляжа.
Цивилизованный туристский сервис по-советски был в один миг посрамлен, вероятно непьющим, наверное, капитаном.
Экскурсовод, казалось, окаменела прямо у микрофона. Несколько мгновений она стояла, не в силах произнести ни слова, а потом, словно очнувшись, попыталась спасти ситуацию: «Вот видите, уважаемые туристы, типичный пример флотского юмора! Наши моряки – люди с богатой фантазией!» Но ее слова тонули в волне всеобщего ликования. Катер отчалил, увозя с собой смущенного гида и оглушительный хохот, долго еще эхом отдающийся над бухтой.
А капитан буксира надолго стал героем анекдотов. Его меткая брань, превратившись в крылатые фразы, ушла в народ. Так слова незадачливого экскурсовода обернулись народной любовью к простому моряку.