Слова эхом отозвались в её сознании. Это не было просто новостью, это было как удар в сердце. Кайя стиснула зубы, пытаясь удержать слёзы, которые стремились вырваться, как буря, готовая разрушить всё.
Адан не отвёл взгляда. Его глубокие тёмные глаза словно изучали каждую деталь её лица, каждую неровность в дыхании, пытаясь проникнуть сквозь хрупкую маску спокойствия, которую она с трудом создавала. Он был слишком внимателен, слишком проницателен. Он знал, что с ней что-то не так. Он понимал: её молчание само по себе было ответом.
– Твой брат? – спросил он, и его голос стал тише, но каждый звук был подобен капле, падающей в бездну, где каждое слово поглощалось страшной тишиной.
Кайя молча кивнула. Горло сжалось, и болезненная тяжесть навалилась на её грудь, заставив её лицо побледнеть. В этот момент она почувствовала, как её жизнь – та самая, которая казалась стабильной и защищённой – разрушается, как стекло, которое вдруг, в один момент, перестаёт быть целым.
Адан шумно выдохнул, как будто сама тяжесть этого молчания была ему знакома. Он опустил кинжал на стол с таким звуком, как если бы это было решение, после которого нельзя было откатиться.
– Кайя, это не случайность. Уже третий случай за неделю. И я думаю, что это связано с зеркалами, – его голос был почти шёпотом, но в нем звучала не только тревога, но и холодная уверенность, как у того, кто привык сталкиваться с тем, что нельзя игнорировать.
Её сердце сделало болезненный, сдавленный скачок. Зеркала? Это слово вызвало у неё ощущение чего-то древнего и неизбежного, чего-то, что давно поглотило её мир. Зеркала… Отражения, которые хранили тайны, тени, о которых невозможно было забыть.
Кайя понимала: Адан знает что-то, о чём ей ещё не известно. Это чувствовалось в каждом его движении, в тяжести его взгляда, в том, как напряжённо он сжимал кинжал в руке. Он медлил с ответом, словно взвешивал слова, прежде чем произнести то, что могло изменить всё.
– С зеркалами? Что ты имеешь в виду? – она заставила себя спросить, несмотря на смятение, нарастающее внутри. Что ещё она не знала? Что ещё скрыто за этим кошмаром, который теперь становился её реальностью?
Адан провёл ладонью по лезвию кинжала, будто этот жест мог дать ему уверенность. Его губы сжались в напряжённую линию. Наконец, он заговорил, но не сразу по существу.