– А-а-ы. – он разжимает ладонь.
Перехватываю и забираю пистолет. Быстро вынимаю магазин и, глянув, вставляю его обратно – а патроны-то боевые:
– Мордой в землю. – говорю спокойно и тихо.
Встаю и делаю шаг назад. Он неловко, застонав и придерживая левую руку плюхается на здоровое плечо. Я добился чего хотел.
И вдруг слышу Дашин возглас:
– Илья! – и, в который уже раз, я опять резко оборачиваюсь…
Опять он с ней! Тот, с битой. Успел, ведь, найти, поднять и уже в паре метрах от меня, с намерением со мной поквитаться.
Молниеносно, на вытянутой левой руке, наставляю на него ствол, с прицелом ему в голову. Он останавливается как вкопанный: не ожидал увидеть в моей руке ствол. Я тотчас же, не теряя директрисы, сближаюсь с ним и почти упираю ствол ему в глаз. Спокойно говорю:
– Деревяшку брось.
Секундное раздумье и он выпускает биту из рук, и тут же подносит их к своему лицу. Опускаю ствол и, одновременно нажимая на спусковой крючок и большим пальцем удерживая ударник, вывожу его из боевого состояния. За пояс штанов, сзади и под рубашку на выпуск, я его засовываю, уже поставив на предохранитель…
Малому явно не по себе. Нижняя челюсть смещена – это видно. На левой, да и на правой скулах проявились полосы зарождающейся гематомы. Рот перекошен и чуть приоткрыт. На нижней губе и в правом уголке рта дорожка крови, стекающая на подбородок…
Сзади подходит Даша и оставаясь за моей спиной, с сердцем восклицает:
– Подонки!.. Уроды! – утыкается лицом мне в спину и плачет.
Она очень испугалась и не столько от вида оружия, но в большей степени от того, что могло бы тут произойти, если бы я не успел…
– Иди к нему. – стараясь не шевелиться, я кивком направляю этого к тому, у которого порваны связки.
Того я фиксировал краем зрения постоянно, пока возился с этими двумя. Судя по безучастному отношению к происходящему, ему не до шоу. С плечевым вывихом который – я его направляю туда же, поднимается тяжело, без резких движений, придерживая свою левую руку…
Перед тем как повернуться к Даше, говорю им в спину:
– Дёрнитесь, падлы! Завалю!
Осторожно поворачиваюсь к ней и взяв её за плечи, заглядываю в её заплаканные глаза. Она уже не плачет, только иногда всхлипывает. Тут же берёт меня за запястья и сжимает их изо всех своих сил:
– Они могли… убить! Ты… понимаешь?