Так и сейчас, наспех сменив одежду и умыв лицо от крови, он надел на голову вязаную шапочку и спустился в подвал, где оборудовал себе небольшую танцевальную зону. Музыка не беспокоила мать, а Хван мог вытворять здесь всё, что душе угодно. Он жил не там, наверху, в злом и непримиримом мире, он жил здесь, внизу, под землёй в гармонии с собой и своим телом.
Закрапал дождик. Леа раскрыла зонт и забралась двумя ногами на скамейку. Зажглись уличные фонари, и скоро её хватятся. Ну и пусть. Раз уж ей суждено увидеть любимого в последний раз, то пусть ей за это достанется. Уже не страшно.
Она ждала уже довольно долго, а он всё не шёл. Девушка начала терять терпение.
«Если он сейчас же не придёт, я даже раздумывать не стану. Пусть отец делает с моей жизнью что хочет».
И только она об этом подумала, как заприметила в конце парка знакомый силуэт. Эиджи шёл беззаботной, скользящей походкой, запустив руки в карманы брюк, непонятного цвета красного кирпича. Чёлка закрывала лоб и лаза, но ему она не мешала. Леа вздохнула. Она любила его продолговатое лицо, его повадки и загадочную улыбку. Всё это больше не её.
– Привет, – сказал он, присев на сырую скамью рядом с девушкой.
– Привет, Эиджи.
– Что за срочность? Ты хотела поговорить. – Он взял её белую ручку в свою, но Леа нехотя выдернула её и отвернулась. Эиджи заподозрил неладное. – Что случилось?
– Не знаю, с чего начать. Нам… придётся расстаться.
– Ого, – без эмоций произнёс он. Леа не подозревала о том, что сердце Эиджи готово вырваться из груди от волнения. Он никогда не показывал свою слабость. – Опять твой папаша?
– Пожалуйста, не называй его так грубо.
– Он не заслуживает моего уважения, прости.
Леа заплакала. Она сама не знала, из-за чего больше текут слёзы: то ли из-за того, что любит Эиджи и не сможет расстаться с ним окончательно, то ли из-за злости на собственного отца и его принципы.
– В этом году я заканчиваю колледж, ты знаешь, – всхлипывая, говорила Леа. – А после отец выдаст меня замуж. Жених уже есть. В воскресенье состоится сватовство.
Эиджи нервно кивнул. Капли дождя намочили волосы, но ему было плевать, он сидел, наклонившись вперёд, опираясь на колени локтями, и слушал бред своей возлюбленной. На этой девушке он мечтал жениться. Это была первая его серьёзная связь, и он не желал так просто отдавать её какому-то мажору.