Мне нужно было срочно перевести разговор в другое русло.
– За эти дни, что ты провёл здесь, ты видел местных? Я имею в виду разумных существ? – спросил я, добавив: – Это местность называется "графство Варгон", мне медведь подсказал.
Лицо Энтони внезапно помрачнело, а в глазах появилась тень пережитого ужаса.
– Я умер на второй день, – его голос стал тихим и надломленным, будто каждое слово причиняло боль. – Исследуя скальную гряду в поисках пищи, ягод или плодов… – он сделал паузу, словно собираясь с силами. – Это было животное, не такое крупное как падальщик, на двух костяных ногах, всё тело покрыто перьями, а на длинной шее чешуйчатая голова с пастью, в которую я поместился целиком, когда она меня заглотила.
Его пухлые пальчики нервно теребили край рубашки, когда он продолжил:
– Я умирал в его пасти медленно, пока чудовище разжёвывало моё тело. Боль, смешанная с моим криком, казалось, только подзадоривала тварь. Голова лопнула, и наступила тьма, но это были всего доли секунды темноты, и я очнулся в пещере совершенно живой. Правда, не осознавая этого, а агония смерти всё ещё рвала моё тело, и орал я так громко, что мой голос глушил меня самого.
От его слов меня всего передёрнуло, и мурашки пробежали через всё тело раза три. Так вот о чём предупреждал медведь, говоря о смерти – нихрена это тебе не "раз и всё".
– Когда я пришёл в себя, – продолжал он, – осознание произошедшего поменяло моё отношение и к жизни, и к смерти. Я стал бояться. – Его голос дрожал, но в нём появились стальные нотки. – Следующие несколько дней я вообще не выходил из пещеры, но голод заставил в конце концов продолжить исследования. Магия помогла мне выжить. Ту тварь я больше не встречал, рыбу давала река, ягоды и плоды искал в лесу. Пару раз убил падальщиков и ещё мелочь всякую. – Он покачал своей огромной головой. – Разумных, кроме тебя, ни разу здесь не появлялось. Я подолгу сидел в засаде у реки, и поверь, если бы кто-то здесь ещё был, я непременно бы с ним встретился.
– О, кажется, пора заканчивать на сегодня, – вдруг встрепенулся мелкий.
– Чего это вдруг?
– День заканчивается, – пояснил он деловито. – Пора ложиться спать, чтобы завтра с новыми силами отправиться в путь. Ты ж сам предложил, Стасян.
– Как ты это определил?
Вместо ответа Антоха указал своей пухлой рукой на мох, который теперь светился уже не так ярко, а местами даже совсем погас.