Он прошел по широкому коридору из своей спальни в специальную комнату, предназначенную для очищения, стены которой были сделаны из прозрачного стекла. В этой комнате была только металлическая пластина на полу, на которую он встал и нажал кнопку включения на стене, после чего всё его тело окутало пламя. Оно находилось под напряжением переменного тока в 2,5 Вольт. Благодаря проводимости человеческой кожи, таким методом человек полностью становился чистым, гораздо более эффективно, чем когда-то от мыла с водой, избавляясь от всех микробов, при этом, также получал огромный заряд бодрости почти на круглые сутки.
После «Холодного огня», профессор вышел из дома и направился в кафе «Анафема», где любил подумать о далеком будущем, принимая неторопливым темпом витаминно-травяной коктейль, поддерживающий здоровье и укрепляющий иммунитет. Напиток напоминал сбитень – старинный горячий напиток, сваренный из пряностей и различных полезных трав с добавлением мёда.
Кафе «Анафема», сделанное в стиле сюрреализма, располагалась недалеко от дома профессора. В «Анафеме» традиционная футуристическая отделка помещения причудливо соединялась с объектами сюрреалистического стиля, создавая единый образ чего-то несопоставимого, что смотрелось лаконично и иронично, но, в тоже время, очень любопытно для взгляда. Игра форм и материалов оживляла и интриговала. Вот почему профессор так любил это место. В нём была особенность, «изюминка» – сочетание несочетаемого, гармония парадоксов, что поражало воображение и восхищало.
Из «Анафемы» был отличный вид на загадочное здание странное формы, открывающееся в окно во всей своей полноте, с виду похожее на перекрученный слиток серебра. Это здание – первый в мире Институт Мультипространства, открытый самим профессором, место, где он проводил большую часть своего времени, и, уже, своей жизни. На форму здания профессора вдохновило многомерное пространство – Евклидовое пространство, которое он изучал. И, это было второй причиной, по которой профессор любил бывать в «Анафеме».
Сейчас профессор находился в «белой зоне» «Анафемы», чем-то отдаленно напоминающей его собственную квартиру, здесь было больше минимализма, чем в других зонах, но присутствовала «концепции абсурда», как сам для себя расценивал подобное профессор, рассмотрев всё, что здесь находится и, проанализировав увиденное.