Он встал, сунул монету в карман к ключу и пошел обратно к мосту. Ноги дрожали – то ли от холода, то ли от того, что он слишком долго стоял на одном месте, глядя в пустоту. Река текла медленно, лениво, как будто ей было все равно, что здесь случилось. Эрик прислонился к перилам, чувствуя, как ржавчина осыпается под пальцами. Он не приходил сюда годами – слишком больно, слишком бессмысленно. Но теперь что-то тянуло его обратно, как магнит, который нельзя увидеть.
Вдалеке завыла собака – протяжно, тоскливо. Эрик оглянулся. Городок лежал перед ним, маленький и сгорбленный, как старик, который слишком долго ждал смерти. Дома с облупившейся штукатуркой, кривые заборы, дым из труб, растворяющийся в сером небе. Здесь ничего не менялось. Люди рождались, умирали, сплетничали у кафе, но время будто застряло в янтаре. Эрик ненавидел это место, но не мог уехать. Анна держала его тут, даже мертвая.
Он вспомнил, как они гуляли здесь детьми. Анна всегда бежала вперед, перепрыгивая через камни, смеясь, когда он не поспевал. "Ты слишком медленный, Эрик! Смотри, я уже королева моста!" – кричала она, забираясь на перила. Ему было страшно за нее, но он не говорил – она бы только фыркнула и назвала его занудой. А потом, когда ей исполнилось двадцать, она стала другой. Тише. Часто уходила одна, возвращалась с красными глазами и запахом сигарет. "Где ты была?" – спрашивал он. "Гуляла," – отвечала она, и это было все, что он из нее вытягивал. А потом она исчезла на три дня. Вернулась бледная, с синяками на запястьях, и сказала: "Не спрашивай." Он не спросил. А через неделю ее нашли здесь.
Эрик провел рукой по лицу, пытаясь стереть воспоминания. Они были как пыль – чем больше трогаешь, тем сильнее липнут. Он пошел обратно к магазину, снег хрустел под ногами. Улица была пустой, только Йонас, почтальон, махнул ему из своего грузовика. Эрик кивнул в ответ, но не остановился. Йонас был хорошим парнем – толстый, с добрыми глазами, всегда готовый помочь. Но он тоже знал про Анну, как и все. И тоже молчал.
Когда Эрик вернулся в магазин, колокольчик звякнул громче, чем обычно, будто приветствовал его с сарказмом. Он включил свет, бросил пальто на стул и подошел к прилавку. Книги лежали там, где он их оставил, но что-то было не так. Записка "Прости" исчезла. Эрик перевернул книги, заглянул под них, проверил пол. Ничего. Он сжал кулаки, чувствуя, как гнев поднимается внутри. Это не ветер. Не случайность. Кто-то был здесь, пока он ходил к реке.