Мой самый лучший ученик!
Налей ей твердою рукою,
А сам закусывай – и в путь.
А я вздремну… А? Что такое?
Ребята, дайте мне всхрапнуть!
Эй-эй, жену мою не лапай!
Я сам был спец в твои года
И знаю всё… Вы тихой сапой
В дом проникаете всегда,
В доверье лезете – и тут же
Хозяйку жмете втихаря…
Садись сюда, так будет лучше!
Дружок, короче говоря,
Тебе препоручаю Машку:
Веди беседу, кушай сыр,
А мне налей еще рюмашку…
Ну, будем здравы… здравы…
Хр-р-р-р…
Фигура «профессионального писателя» советских времен, оказавшегося в 90-х годах двадцатого века не у дел, выведена мною в этом «сценическом монологе» несколько иронически – и тому есть причина. Наблюдая в ельцинские времена крушение десятков писательских судеб, я приходил к выводу, что этот процесс был, увы, предопределен: многие «инженеры человеческих душ» к тому моменту несколько, по-русски говоря, подзажрались, забыв все свои прежние «дописательские» умения, некогда кормившие их.
Надо признать: в послевоенные годы значительная часть советских литераторов стала поистине «белой костью», получала за свои сочинения немалые деньги – даже в провинции. За одно только переиздание в «Роман-газете» своего тягомотного романа один наш губернский «классик» получил, помнится, аж 30 000 рублей. Для сравнения: работая примерно в те же времена печатником в районной типографии (с ночными сменами!) я получал в месяц 80 рублей. Неплохо, совсем неплохо жили советские сочинители – особенно те, кто умел держать нос по ветру.
Но вот грянули 90-е годы – и вся эта малина накрылась медным тазом. И тут же начался массовый исход из писательской профессии. Правда, свято место никогда не бывает пусто: освободившееся статусное пространство мгновенно заняло ликующее племя графоманов, сугубому большинству которых в прежние времена вход в имперский Союз писателей был наглухо закрыт. Получив вожделенные «красные корочки», они немедля начали надувать щеки, прославлять себя в интернете, получать премии, учрежденные такими же графоманами, – и громко требовать внесения писательской профессии в Трудовой кодекс…
Всё это ни для кого из серьезных людей не было тайной, ибо происходило у всех на виду. Поэтому престиж писательского имени в глазах общества постоянно падал. В начале XXI века все писательские союзы России уже были всего лишь «клубами по интересам», влачившими нищенское существование и, в силу этого, неустанно клянчившими у власти подачки.