Меня всегда тянуло к краткому изложению мысли. Краткому и четкому. Не то, чтобы я не пытался писать подробно, но это выходило гораздо хуже. Например, мои статьи по эстетике.
А вот объяснить свои мысли на словах несколькими фразами получалось гораздо лучше.
Мой приятель студенческой поры Володя Мысливченко, видимо, тайно завидуя этой видимой легкости, однажды в сердцах выразился так:
– Ты, Гена, только не пытайся диссертацию написать афоризмами.
Я пытался писать диссертации дважды и оба раза прекращал это занятие по не зависящим от меня обстоятельствам.
В годы моего «романа в архитектуре» я написал несколько учебников. Особое удовольствие доставили первые из них.
Но все это было раньше, во время моих прежних «жизней». А как же получится у меня сейчас, когда я буду впервые говорить свои голосом и … о себе?
– Ну, и долго ты собираешься заниматься самокопанием? – с сомнением спросила как-то жена, – и будет ли это кому-нибудь интересно?
– Может быть, я сам и не очень интересен, но наша жизнь проходила на фоне исторических событий, которые еще долго будут будоражить умы людей, и они самым крутым образом повлияли на нашу с тобой судьбу и судьбу наших знакомых. Думаю, что вот это и может быть интересно.
Я довольно долго раздумывал над структурой своего произведения.
С одной стороны материала много, и охватывает он больше шестидесяти лет.
Поэтому это мог быть только роман.
С другой стороны, он составился из множества кусочков, похожих на картинки, ожившие благодаря настойчивым усилиям моей памяти.