Какой кошмар… Забыть ребенка в гостях…
– Холин, я пошла на это… это сборище только при условии, что второй ребенок будет со мной, – страшным шепотом проговорила я и похлопала по выдающейся вперед меня округлости, – а первый с тобой!
– Ну, второго я бы при всем желании с собой взять не смог, разве что с тобой в комплекте, – шипел Марек.
– Тебя комплект не устраивает? – возмутилась я.
– Устраивает, когда не устраивает сцен и истерик.
– Так… – сказала я. – Так мы его не найдем. – Плюхнулась на пять опор: коленки, локти, пузо – и посмотрела снизу вверх на слегка обалдевшего, но благосклонно взирающего на мой оттопыренный зад мужа. – Что встал? Присоединяйся. По-другому этого норного жителя не добыть. – А когда отчего-то слегка смущенный Мар оказался рядом в том же положении, добавила: – Ты точно никуда не уходил от двери палаты, когда я его рожала? Такое ощущение, что его нам гномы подбросили или хоббиты… Холин, хватит ржать, ты по той стороне, я по этой. И смотри везде, где голова пролезет. И не только твоя.
Исключительной особенностью Лайма было то, что если он не хотел быть найденным, никакое материнское чутье и магическое видение не помогало.
Поиски проходили в темноватой, таинственной шуршаще-постанывающей и шуршаще-матерящейся теплой семейной обстановке. Жаль, что я не особенно хорошо изучила обстановку гостиной этой конкретной семьи при свете, шишек было бы на порядок меньше. Судя по постепенно приближающемуся нецензурному ворчанию с противоположной стороны, Мар тоже столкнулся с некоторыми обстоятельствами. Скорее всего, его голова мало где пролезала, вот он и матерился, пытаясь ощупывать тайное пространство под мебелью рукой, посчитав ночное видение не слишком надежным в деле отлова дитяти тьмы. Он изредка сиял в мою сторону синими зенками и бесконечно, как заевший рингтон, транслировал: «Нашла?».
Я отвечала ему общеизвестным словом со всеобъемлющим отрицательным смыслом, продолжала свой скорбный путь и прислушивалась к организму. Внутри было тихо, как в… не, не, яжмать… просто тихо. Прожорливое детище мирно спало, убаюканное моими движениями, как в люльке. Я методично обследовала подкомодье, подскамеечное пространство и поддиванную тьму, заглянула в тайное укрывище в уголу за шторой, где наткулась на ошеломленную моим вниманием мышь.