– Я в душ, – бросил отрывисто, полностью раздеваясь.
Жена подобрала брюки, выдернула ремень, сложила. Я включил воду, но створку не закрыл, наблюдая за ее привычными размеренными движениями. Короткий кружевной халатик, длинные волосы переброшены через плечо, никакой косметики. Двадцать шесть завтра, а такая же молоденькая, только фигура сочнее стала, а во взгляде больше не было скромности. Точнее была, но такая, призывная. Майя не была роковой соблазнительной тигрицей. Она манящая трепетная лань. И то, и то способно возбудить мужчину. Главное, настроение.
– Солнце, помоги мне, – позвал и протянул ей мочалку, спинку потереть.
Майя непривычно замялась, но вошла в просторную душевую. Одетая…
– Разденься, – отрывисто бросил, смывая пену с лица и головы.
– Адель, я…
– Майя, разденься.
– Адель…
– Солнце, тебе муж велел, – мне не нравилось, но все чаще приходилось напоминать жене, кто в нашем доме хозяин.
Она скинула халат и отбросила тонкую сорочку. Взяла мочалку, но я больше не стоял спиной, а шарил взглядом по гибкому стройному телу. Хороша, очень хороша. Все-таки женщинам нужно рожать раньше, по молодости, тогда только плюсы фигуре. Ни растяжек, ни лишних складок на животе, грудь сочнее, бедра круче.
– Мне понравилось, как ты танцевала сегодня, – хрипло похвалил и подошел ближе, членом толкаясь в плоский живот.
Жена отвернулась, уворачиваясь от моих ласк и настойчивых губ. Не понял?
– Солнце, ты чего? – наматывал на кулак длинные волосы и кусал шею. – Что-то случилось?
– Адель, я просила… После нее не нужно. Мне неприятно… – дернула плечом, сбрасывая мои руки.
Я резко повернул Майю и продемонстрировал стоячий член.
– Разве похоже, что я трахался? – приподнял бровь. – Потрогай яички, проверь, – начал злиться, да. Бабы сегодня одновременно решили устроить мне секс в мозг.
– Это не только про секс. Ты сорвался к ней и…
– Я думал, ты все-таки выросла, солнце. Мы с ней вместе работаем, – это наш первый разговор глаза в глаза о Каролине: с фактами и честно. – Поэтому твоя просьба изначально невозможна. Понимаешь, да?
Я с Каролиной слишком тесно общался практически каждый день – поцелуи, объятия, прикосновения – и перед тем, как прийти к жене, не молил Аллаха о прощении.
– Тогда, уверена, ты не будешь ходить неудовлетворенным, – здраво кивнула жена. – Учить меня больше нечему, я усвоила твои уроки, поэтому… – Майя шагнула ко мне и поцеловала в щеку. – Нет надобности изменять, – и шепотом на ушко: – Ей.