Натан уже ждал в машине. В гробовой тишине он довез Винни до дома.
– Спасибо, – несмотря на Винни, сказал он.
– Прости, – чувствуя неловкость, Винни вышла из машины.
В машинах Винни не разбиралась, на острове их было не так уж и много, если не считать рабочего транспорта. У Натана автомобиль явно не из дешевых, это Винни определить смогла по блеску кузова и кожаному салону. Как быстро Натан рос по службе, Винни не удивляло. Помимо красоты и харизмы, Натану достался острый ум и невероятная хватка. Винни не сомневалась, что он решит и эту загадку.
– Эй, Винни, когда уже разрешишь своему другу к нам зайти? – услышала она смех девушек, когда Натан уже отъезжал.
– Я ему и не запрещаю, – ответила она, открывая тяжелую дверь. К девушкам Клинышны она не испытывала негативных эмоций, как к остальным людям. И не жалела их тоже, девушки знали, на что шли и многие этим спасались от голодной смерти.
Дом встретил холодом и одиночеством. Было стыдно, что не смогла помочь Натану. Не снимая куртки, она приземлилась на диван. Свой дом она получила в наследство от матери. Та была знаменитым медиумом города, к ней обращались, чтобы пообщаться с погибшими. Ходили как с Кобольда, принося еду и никому ненужные статуэтки, так и с Нериума, принося деньги. Винни же вызывать призраков не умела, только упокоивать. Люди быстро это разнесли и поток к ней стал куда меньше, чем у ее мамы.
Мама умерла, когда Винни было восемь. Восемь счастливых и непринужденных лет. Несмотря на достаток, они жили в Кобольде, Кобольд нравился Винни своими узкими проулками, запутанными улицами, разноцветными постройками и добрыми людьми. В те восемь лет еще не возникало проблем в общении с живыми, поэтому с пацанами и девчонками, они исследовали город, знали все тайные проходы и заброшенные комнатушки. Мама ругалась, пыталась дать воспитание, как прилежной леди Нериума, но Винни противилась. Уроки с частными учителями выносила плохо, а прогулки по красочному Нериуму, в котором ничего нельзя – не выносила вовсе.
Если бы это помогло оставить маму в живых, Винни была бы прилежнее. Часто в детстве Винни винила себя в этом, хотя не знала, почему умерла мама. Просто в один день, такой же серый и промозглый, как и обычно на острове, ее не стало, а Винни сменила свое место жительство. Винни переехала в интернат, единственную башню острова, возвышающуюся над стеной между Нериумом и Кобольдом, словно неопределившуюся, куда ей нужно. Так неопределившиеся и жили там сироты с обеих сторон.