Когда всё было сделано, Альгерон вспомнил, что они ещё не принимали пищи. Взяв лук и стрелы и сопровождаемый всеми участниками похода, он отправился на охоту. Таир, отойдя от пещеры метров на тридцать, остановился у живописного куста и принялся лакомиться сочной листвой, давая всем понять, что его проблема с пропитанием решена. Все остальные устремились в лес и примерно через час вернулись к пещере с тремя зайцами и четырьмя куропатками. Этих припасов должно было хватить на обед, который давно уже приближался к ужину.
После обильной трапезы молодой начальник охраны размышлял над тем, что ему стоит предпринять, и, поскольку ни одна стоящая мысль так и не зародилась в его голове, отправился в лес и вплоть до вечерней зари бродил по окрестностям. Но прогулка никак не улучшила его настроение, а потому, вернувшись в пещеру, он прилёг, надеясь на то, что, пребывая в полном покое, сможет прийти к нужному решению. Но горечь разочарования мешала мыслительному процессу, и он не заметил, как уснул.
Проснулся он от того, что собаки в буквальном смысле пели, издавая довольно странные протяжные звуки. Он приоткрыл глаза и увидел, что Сантея и Фарго сидят на задних лапах, а передними машут. Он повернулся, чтобы увидеть, что их так взбудоражило, и тут же сам воскликнул. В проёме между пещерами стоял очень милый дракончик. Его красное тельце казалось полупрозрачным. Мордочка, увенчанная маленькими рожками и огромными глазами, источала само очарование. Он стоял на задних лапках, а передние были скрещены на груди. Распростёртые крылья светились насквозь и трепетали от лёгкого сквозняка. Новорождённый стоял и с интересом разглядывал обитателей своей пещеры. Затем он оскалил мордочку, при этом уголки её поднялись вверх, и стало совершенно ясно, что детёныш улыбается. Ещё мгновение, и малыш, который был почти одного роста с Альгероном, подбежал к нему и заключил его в нежные объятия, при этом довольно осторожно склоняя голову на плечо предполагаемому родственнику.
Тут же на память пришла затерянная где-то мысль, что это называется инстинкт следования. Малыш считает своей матерью того, кого увидел сразу после рождения… Необыкновенные чувства весьма будоражили, но быть матерью совсем не входило в планы воина; с другой стороны, всё складывалось как нельзя лучше. Просто надо было принять данный факт и постепенно решить, что теперь с этим делать.