– Нельзя здесь долго сидеть, – заявил Чилим. – Менты в первую очередь всякие заимки проверять будут.
– Уйдем, как только стихнет ветер, – отозвался Паша. – Менты в такую погоду тоже шляться не будут.
– Да кто их знает, этих легавых, – не согласился Чилим. – Ударит моча в голову, и попрутся. Они же сейчас злые все, живыми нас брать никто не будет.
Спорить с ним никто не стал. Пять минут спустя Бурят уже раскладывал аппетитно дымящуюся лапшу по тарелкам, благо их тут хватало. Аппетит беглецы нагуляли отменный, поэтому кастрюлю лапши оприходовали быстро.
– Ну вот, – удовлетворенно заявил Чилим и отодвинул тарелку. – Теперь можно и поспать. Костян, не забудь посуду помыть.
– А почему я? – набычился Костя.
– Потому что ты дежуришь… – лениво ответил Чилим и развалился на нарах.
Разбудил Пашу слабый подземный толчок. Повернувшись – он лежал у самой стены – Павел огляделся.
На улице было еще темно. Рядом похрапывал Чилим, за ним спали Бурят, Потап и Кузьмич – тот самый увязавшийся с ними пожилой зек. Косте на нарах места не хватило, он спал на двух поставленных у стены скамейках.
Толчки больше не повторялись. Полежав какое-то время, Паша вновь отвернулся к стене, закрыл глаза и вскоре заснул.
Проснулся он от тихих голосов. Прислушался – разговаривали Чилим и Бурят.
– Я могу ошибиться минут на пятнадцать, – тихо объяснял Бурят, – ну, на полчаса от силы. Но не больше. Сейчас уже часов восемь утра, не меньше. А на улице темно, хоть глаз выколи.
– И что это значит? – В голосе Чилима чувствовалась опаска.
– Не знаю. Может, затмение какое. Поэтому и холод такой.
– Да уж, не жарко… – присоединился к разговору Кузьмич. – На минуту вышел до ветру, так чуть не закоченел. Ветерок до костей пробирает. Нам еще повезло, что на эту хибару наткнулись.
Паша слушал их разговор, и начинал нервничать. Они правы – что-то ненормальное происходит. Должно уже светать, а на улице все еще темно…
Следующие несколько часов все напряженно ждали восхода солнца, но его все не было. На улице все так же дул ледяной ветер – если бы не «буржуйка», в доме давно бы уже было холодно. Она же была единственным источником света, отблески пламени освещали тревожные лица притихших беглецов.
Ситуация была не просто абсурдной – она внушала страх. Солнце, миллионы лет исправно всходившее каждое утро, куда-то исчезло. От всего этого попахивало чем-то дьявольским.