– Ладно, допустим. И что теперь? Я должен пройти какой-то тест? —спросил он, пытаясь не показывать нервозности.
Кролик уселся на задние лапы, словно позировал для обложки философского трактата.
– Ну, тест… Если тебе так проще думать – пусть будет тест. На самом деле всё гораздо интереснее. Это место само по себе ответит тебе, но только в рамках того, что ты готов понять. И вот тут начинается веселье.
– Веселье? – повторил Даниил, почувствовав холодок по спине. – Уточни, пожалуйста.
– Ты думаешь, что сможешь убежать от себя? Или что найдёшь простое объяснение всему, что с тобой происходит? – кролик взглянул на него пустыми глазницами. – Ха! Это как пытаться объяснить философу смысл жизни за три секунды. Никто тебя не слушает, все просто ждут своей очереди сказать.
Он снова рассмеялся, и его смех отразился в лесу, превращаясь в шёпот множества голосов.
– А теперь слушай внимательно, – сказал кролик, его тон стал серьёзнее. – За каждым выбором в твоей жизни стоит некий "ценовой ярлык". Что бы ты ни выбрал сейчас – это лишь начало. Хочешь узнать правду? Иди дальше. Боишься? Вернись назад, в туман. Он, между прочим, хорошо оплачивает аренду. – Это место – переход, – ответил кролик. – Между «там» и «тут». Где ты был, и куда тебе ещё не пора. Ты бы видел, как тут многолюдно в пятницу вечерами. Люди бегут на тот свет, словно там скидки на выходные.
– Это смерть? – Даниил попытался сделать голос твёрже.
Кролик вдруг остановился и повернулся к нему. Его пустые глазницы сияли мягким светом, и Даниилу показалось, что внутри них крутится целая вселенная.
– Почему вас, людей, так волнует смерть? – спросил кролик, ухмыляясь. – Смерть – это просто отсутствие подписки на жизнь. Временная блокировка аккаунта, понимаешь? Самое интересное – это переходы между версиями. И ты, дружок, сейчас на апгрейде.
– Апгрейде? – Даниил покачал головой. – И куда мы идём?
– В центр, – ответил кролик, продолжая путь. – Там тебе решать, обновляться или откатиться к предыдущей версии себя. Но предупреждаю: откат возможен только с потерей всех сохранённых данных.
Даниил не знал, смеяться ему или плакать. Он чувствовал себя персонажем плохого романа, где автор решил совместить философию, мрак и чувство юмора со вкусом клубничного желе.
– Почему именно я? – спросил он, пытаясь ухватиться за хоть каплю контроля над происходящим.