Пусть пьет свой кофе и катится ко всем своим военным чертям. Не надо рушить мой мир. Я его с таким трудом, по кирпичикам, выстраивала.
– Одна живешь?
Вопрос застал меня врасплох.
– В смысле? Ну, конечно, одна. А с кем мне еще жить?
Днепровский поиграл бровями. Ах, да. Намек понятен.
– Вынуждена тебя разочаровать. В этой квартире никого не бывает.
– Меня очень радует такое разочарование.
Я фыркнула.
Ну, еще бы.
Пока мы встречались, а потом были женаты, у него крышу срывало от ревности. Он никогда ничего не говорил, но я всегда знала, что в любом ресторане, где я работала или просто сидела с подружками – был его человек.
Для присмотра.
Не дай Бог, кто ко мне пристанет.
И это раздражало нереально!
Я ругалась, просила, умоляла меня не позорить. Все было бесполезно.
Ароматный напиток начал булькать и я тут же сняла турку с огня. Налила в кружку молока на четверть, долила горячим кофе и поставила на стол.
– Олег?
Мужчина сел за стол и взялся за кружку.
– А ты не будешь?
– Не пью на ночь кофе.
– Давно?– он иронично изогнул бровь.
– Не очень. Старею,– я пожала плечами.– С утра отеки могут быть.
– Тебе всего двадцать девять, Вика,– он поднес кружку ко рту и отпил глоток.
Я всегда поражалась этой его способности пить обжигающий напиток без последствий.
– Я артистка. Я обязана выглядеть на все сто. Вне зависимости от возраста, знаешь.
– Не надоело?
Я поняла, о чем он спрашивал. И ответ был готов сорваться с языка. Я думаю об этом каждый день. Но делиться этими мыслями с Олегом точно не стоит.
Он мне уже никто.
– Нет,– я постаралась, чтобы мой голос прозвучал максимально искренне.
– А врать так и не научилась,– он усмехнулся и сделал еще глоток.
– Иди нахер, Днепровский!– вспылила я в ответ.– Чего тебе вообще надо? Начерта ты притащился в ресторан? Мы развелись сто лет назад!
Олег медленно отставил кофе.
Сложил руки на столе, сцепив пальцы. Взгляд серых глаз был тяжелым. Он не любил, когда я повышала голос, я это помнила.
– У тебя коньяк есть?
– Что?– в первую секунду я подумала, что ослышалась.
Олег, конечно, пил алкоголь. Какой офицер не пьет, ну? Их этому, наверное, у училищах учат. Но никогда не приветствовал, чтобы пила я.
А коньяк у меня был.
Единственный крепкий напиток, который я признавала. И он об этом знал, естественно.
– Коньяк, говорю, есть?
Я молча развернулась к шкафчику гарнитура и достала оттуда бутылку. Янтарного напитка в ней было примерно наполовину.