Дело не в том, что наказания или ожидания – это плохо. Дело в том, что, во-первых, наказание или указание ребенку просто "работать усерднее" не всегда приносит результат, а во-вторых, когда требовательность значительно превышает поддержку, мы в итоге получаем авторитарный стиль воспитания. Золотая середина" наступает тогда, когда ожидания высоки, но поддержка тоже. Высокие требования сопровождаются теплом и пониманием. Все родители находятся где-то на этом континууме, и в зависимости от ситуации мы меняем его то вверх, то вниз. Но именно тогда, когда возникает крайнее несоответствие между требованиями и поддержкой, возникают проблемы.
Хотя работа Баумринд изначально относилась к родителям и детям, те же принципы действуют и в отношении нас друг к другу. С некоторых пор мы запутались в том, что такое настоящая жесткость. От коучинга до воспитания детей и руководства на рабочем месте, мы взяли требовательную часть уравнения и забыли о другой стороне: теплоте, заботе и отзывчивости к потребностям других.
Быть бессердечным
Callous: закаляться, становиться бесчувственным, приобретать толстую кожу. Посмотрите на язык, который часто используется в отношении жесткости. Мы объявляем команды и отдельных людей "мягкими", нуждающимися в "закалке", и призываем наши команды "не показывать признаков слабости". Мы романтизируем историю "каратиста" – после того как над ним издеваются в школе, наш герой становится сильнее и возвращается с местью, преподав обидчику урок. В юношеском спорте мы отправляем наших детей бегать круги или выполнять бурпи не для того, чтобы приспособить их к конкретной тренировке, а чтобы "закалить их". Во имя жесткости мы рационализируем абсурд. В книге "Пока не станет больно" Марк Хайман посетил молодежные спортивные клубы по всей стране и обнаружил частые случаи рвоты после тренировок, оскорбительные тирады и многое другое. Чем родители оправдывали то, что одиннадцатилетних детей учат заниматься до рвоты? "Суровый подход необходим детям, чтобы наладить контакт со своим внутренним воином лакросса".
Слишком долго наше определение жесткости вращалось вокруг убеждения, что самые жесткие люди – это те, у кого толстая кожа, кто ничего не боится, сдерживает любые эмоциональные реакции и скрывает все признаки уязвимости. Другими словами, они бессердечны.