– Ого! – воскликнул Симпсон.
– Ах, как должно быть это увлекательно, – вставила миссис Симпсон, смахивая капли пота с квадратного подбородка, щедро обкиданного сальными угрями.
– Увлекательно? Не то слово, мадам, день за днем выживать, состязаясь с матушкой природой, закалять свои силы и волю.
– Каковы результаты ваших исследований? – беспричинно смущаясь, лепетала милашка Пенелопа Маргарет.
– Пока я располагаю предварительной, так сказать, научно не оформленной гипотезой, вас, по секрету, уведомлю: мы на пороге величайшего открытия, проливающего свет на основу человеческой сущности.
– Колоссально!
– Нам удалось, знаете что – порвать завесу тайны физического бессмертия человека! После изгнания из райского сада Адам и Ева утеряли благодать вечной жизни. Напрашивается закономерный вывод: нужно вернуться на исходную позицию, тогда все сделается как прежде. Нелепейшее заблуждение, поверьте, рай гнездится под кожей самого индивидуума. Мы разработали серию психологических методик, которые в сочетании с определенной диетой и распорядком дня позволяют достичь максимального эффекта соития человека с объективной обусловленностью. Вот вы, Гомер, очевидно, преуспевающий сытый джентльмен, и, тем не менее, неведомая мышца влечет вас по воздуху на утлом шаре за тридевять земель. Куда, зачем?! Попробуйте иначе: предоставьте себе передышку, отважно загляните в собственные нейропсихические недра и обретите душевное блаженство! Так просто. Разве нет?
Гарин говорил убедительно, цепко пеленгуя сознание Симпсонов. Зоя перехватила его бесноватый взгляд, она вспомнила, как двенадцать лет назад Гарин также гипнотизировал ее в чаду ночного ресторана в Париже.
– Уголок этот, доложу я вам, идеальное место для погружения в свое «я» – комфортные климатические условия, монотонный шум океана, полночный шепот пальм, морские деликатесы – все укрепляет нервы, возрождает киснущую плоть. Не предвижу таких прелестей, которые сподвигнут меня вернуться в, так называемый, цивилизованный мир, отравленный пустой тщеславной суетой и вредоносными техногенными воздействиями, – инженер с пафосом откинул голову.
Притихшие странники зачарованно внимали Микки Саари.
– Не сочтите мою любознательность за назойливость, мистер Саари, не сыщется ли поблизости похожий остров? – безнадежно робея, прорезалась Пенелопа, с трудом одолевая многосложность словесного построения.