Эсме чуть не взвыла, осознав, что в наказание останется без обеда, а может, и ужина. Кушать после утренней пшённой каши хотелось зверски. В последнее время аппетит сильно возрос, а кормили мало и не сытно. Девчонка постоянно голодала. Казалось, её желудок усох до маленькой монеты, а сама она напоминала оживший скелет. Лишь большие зелёные глаза отличали её от умертвия.
«С меня хватит! – решила Эсме. – Я лучше побираться по улицам буду или в лесу шалаш построю, чем здесь останусь… Но напоследок отплачу им за всё добро, что они для меня за два года сделали».
– Макс, её здесь нет. Она, наверное, в хлеве или сарае прячется, – еле слышно прошептал Егор.
– Скотину к скотине тянет, – хохотнул Максим собственной шутке. – Помнишь, как мы её в будке Трезора нашли?
– А то! Смеху было.
Эсме с силой сжала кулаки, так, что давно не стриженые когти вспороли кожу. Ей хотелось выскочить и расцарапать противным мальчишкам рожи. «Это вы скотины, а не животные! Они умеют слушать и сопереживать, а большинство людей лишь унижать и командовать. Ненавижу!» – подумала Эсме, дрожа от негодования и обиды. – Если бы я была сильной или богатой, вы бы не посмели так со мной. Ничего я своего добьюсь, и тогда никто не решится даже косо посмотреть на меня».
Парни спустились с чердака, но девчонка не шевелилась до тех пор, пока их голоса не раздались на улице. Тогда она быстро вылезла из укрытия и кинулась вниз, в спальню к приёмным родителям. В сундуке у окна, под слоем новых тканей для шитья, мать семейства прятала деньги. «Отлично, теперь надо разжиться едой и одежду прихватить», – размышляла Эсме, пряча ценные бумажки в карман. В старую скатерть она кинула железную кружку, деревянную ложку, буханку хлеба, пару луковиц и шмоток сала, от аромата которого живот свело болезненной судорогой. Вот зачем прятать вкусную еду в подпол? Не сдержавшись, девчонка макнула палец в крынку со сметаной и довольно облизнулась. Как же хорошо делать то, что хочется, а не следовать чужим правилам и бояться наказания? Она только сегодня поняла, как глупо подстраиваться под других людей в надежде, что тебя полюбят.
Сердце девчонки билось в клетке из ребёр, ему не терпелось убежать из этого дома. В любой момент могли вернуться парни и помешать побегу. Эсме повязала на голову чёрную косынку, напялила старый мужской тулуп, который доставал ей почти до пят, закинула на спину узелок с провиантом. Чего-то не хватало? Её взгляд наткнулся на новенькие валенки с калошами, которые подарили Егору на день рождения. Такая обувь нечета её изношенным сапогам, а на улице середина марта, только снег сходить начал, да и то в деревне. В лесу ещё сугробы стоят. Она быстро сунула ноги в валенки. Как влитые. Всё складывалось удачно! Оставалось лишь незаметно ускользнуть. Эсме осторожно выглянула в сени. Никого. Наизусть помня скрипучие половицы, девчонка бесшумно добралась до двери, ведущей во двор, и прислушалась. Где-то слева раздавался недовольный голос Максима, справа – глухие удары мяча о стену.