Отношения Алекса и Артаны медленно, но верно развивались. Их все чаще видели вместе. Причем, Алекса и Корадиана никто не путал, их было довольно легко отличить по стилю одежды. Да и манера общения очень сильно разнилась, что было естественным из-за разницы в положении и воспитании. Хотя, после того как Корадиан начал все чаще подсовывать Алексу участие в совещаниях, речь и интонации Алекса вскоре начинали напоминать автократорские и вне кабинета заседаний.
Для Артаны ее отношения с Алексом были единственным светлым лучом во всей этой непроглядной тьме. Она сама уцепилась за них как за соломинку, чтобы не утонуть в своем горе окончательно.
Еще одним существом, скрашивающим ее нынешнее горькое положение, был Вальгаун, который сразу же прилетел на Реген после того, как узнал, что его подопечная вырвалась из плена на Пренсе. Мемора минула участь остальных подданных князей Базилерских по чистой случайности – он не успел вернуться на планету после своего отлета. Что же, теперь он просто обязан поддержать княжну после всех этих чудовищных событий. Он отлично ощущал ее эмоции и понимал, как сильно ей нужно участие. И это просто прекрасно, что сейчас она испытывает искреннюю симпатию к Алексу Кенну. Это очень отвлекает ее от горьких мыслей. Да и сам Алекс был влюблен в княжну и готов ради нее на все, что неоценимо в такие тяжелые дни.
После гибели Базилерии и поражения Пренса вольнодумные процессы в провинциях Союза немного поутихли, но не исчезли окончательно. Опять зашла речь об отказе от планетарного оружия, и начались бесконечные дипломатические трения между Регеном и его сателлитами.
Корадиан был безумно занят все это время, только изредка заскакивая в любимую лабораторию, что уж говорить о том, что лишний раз проведать княжну он практически не имел возможности. Но однажды вечером, когда он в очередной раз спровадил Алекса на заседание, Автократор пришел к ней с визитом.
Артана оценила его усталый вид и предложила сесть.
Поинтересовавшись ее самочувствием и перекинувшись парой ничего не значащих фраз, Автократор сообщил:
– Кстати, княжна, у меня есть для Вас хорошая новость.
– Да, Гегемон. Слушаю Вас.
– Она касается нашей с Вами свадьбы.
Княжна побледнела как мел, и ее рот, будто выплевывая куски льда, произнес: