Вот же гад, повернутый на себе! Способен ли этот красавчик, закончивший самую престижную чуть ли не во всем мире академию, понять, что у других людей есть и свои интересы?
– Любой муж изменял бы тебе. Не потому что ты чем-то нехороша, Зелла. А потому что у нас это в крови. Завоевывать, обладать, оставлять и уходить не оглядываясь, домой, к жене. Так что, потом ты скажешь мне спасибо, за то что я не дал тебе сделать глупость. А сейчас пойдем изображать счастливую пару. Нам предстоит узнать друг друга лучше, и надеюсь, ты будешь относиться ко мне после этого гораздо теплее.
– Любой муж изменял бы тебе, Зелла, потому что ты скучная, а я – прекрасный лорд!
Стоя перед зеркалом в дамской комнате, я старалась говорить басом, изображая негодяя Лаэрта и корча сама себе рожи. По крайней мере, кривляться мне заклинание Телеро не мешало.
Как он мог?
Или нет, как я могла принимать это чудовище за приятного, высоконравственного молодого человека?
– А сейчас пойдем изображать счастливую пару! – попробовала я еще побасить и закашлялась.
А пока хватала ртом воздух, вспомнила, каким был писклявым мальчишеский голос Лаэрта, когда мы только-только с ним познакомились.
Ему было десять и он был чудесен.
Изображал моего покровителя и обещал оторвать голову любому, кто меня обидит. Интересно посмотреть, как бы он это сделал сейчас с самим собой.
А потом его тембр начал ломаться, и я сначала не поняла, что происходит, ведь мне было всего восемь, а взрослый мальчик Лаэрт, с которым мы встретились на летних каникулах, вдруг то начинал пищать, то говорил, будто кукарекал, а потом сбивался на бас. И еще смеялся незнакомым смехом.
Потом мы расстались на полгода и увиделись только в Новогодье.
Тогда я своего будущего жениха не сразу узнала. Он вытянулся на две головы и весь состоял из плеч, локтей, коленок и ног. Длинных, торчащих во все стороны. Будто там не две ноги а все шесть.
Он запихал меня в сугроб, а потом вытаскивал и заливисто смеялся.
Ледяная сосулька попала мне за шиворот, от холода свело зубы и я чуть не разревелась.
Заметив это, Лаэрт перестал хохотать, поставил меня на ноги и серьезно сказал:
– Если я причинил тебе боль, прости, пожалуйста. Просто ты… такая маленькая. И сразу серьезная. Я иногда не знаю, для игры ты или для разговоров.