Андрей Ильич стал и пошел в коридор. А мне казалось, что спина у него распрямилась.
С того дня осознания, Андрей Ильич, который все-таки совсем не походил на Андрея Ильича, а походил просто на Андрея, стал каждый день заходить к бабушке Даше на промывку мозгов. Он приходил, приносил пряники, печенюшки, или торт. Бабка хорошо осознавала степень уважения и признательности, поэтому выкраивала для него время, даже если у нее были посетители. Она встречала его, отправляла погулять по набережной, и точно сообщала время, когда можно прийти. А Андрей спокойно шел, и появлялся минута в минуту, как наказала бабушка. Я думаю, что ему в тот момент очень требовалась поддержка, а взять ее было некогда.
И бабуля моя это прекрасно понимала, поэтому не гнала его. А он потихоньку оставлял после чаепития под сахарницей рубль. А я, маленькая дурочка, удивлялась этому. Как это рубль за посидеть за столом? Но бабуля, конечно, в долгу не оставалась. Андрей Ильич не имел оберегов наверное только в трусах, но этого я точно не знаю. У него были заговоренные носовые платки, серебряные запонки, булавки для галстука, и много чего по мелочи. Портсигар был переделан с помощью ювелира, и даже металлические части на ремне были заменены на другие. В общем, если кто-то и хотел дотянуться до Андрея, это было сложно.
Видимо поэтому Андрей Ильич и совершал каждодневные визиты. Он так чувствовал себя уверенным и защищенным. Потому что слушая беседы моей дорогой бабушки и Андрея Ильича, я даже своим детским мозгом понимала и осознавала, что после того, как он попал в больницу, и осознал откуда растут ноги, он очень побаивался своих бывших родственников, жену и тещу. И как бы бабушка его не уверяла в безопасности, пока он в это не верил. И еще был бонус у этих визитов, его в тот момент вообще не тянуло в сторону бывшей жены. А может и тянуло, но Андрей в это время пил чай с бабой Дашей.
Но было во всей этой работе слабое звено, очень слабое. Это была мать Андрея. Рассказать ей всю эту историю, Андрей не решался, поэтому и бывшая жена и бывшая теща имели доступ туда, где этот мужчина жил, спал и хранил все личные вещи. Баба пыталась его убедить в откровенном разговоре с матерью, но Андрей Ильич то ли боялся эту женщину, то ли так трогательно берег, это в тот момент было не понятно. И хотя бабуля много раз объяснила ему то, что если вороги будут иметь доступ к его кухне и спальне, то результаты от ее работы, они увидят не скоро. Андрей все понимал, но решится на откровенный разговор не мог. Его клинило.