Даарнейриа-драконица – лента кроваво-красная, гибкая и воздушная, она не летает, а парит в воздухе, почти не взмахивая крыльями, и кажется, вот-вот спикирует тебе на голову. Она пугает, да, но и завораживает.
Даарнейриа-женщина сохраняет хищную красоту: тонкое, словно текучее тело, пухлые губы, порывистые движения, заразительный смех, тёмно-розовый ободок радужки, который в сочетании со светлыми ресницами выглядит хищно и, опять же, завораживающе.
В голове Илидора начал складываться отличный план, включающий Даарнейрию и удобную развилку на третьем ярусе его любимого дерева бубинга, но план не успел оформиться – разбился о кулачище Куа.
– Да твою кочергу! – заорал Илидор звёздам, вспыхнувшим в глазах.
Ушёл из-под следующего удара, даже не видя замаха, просто понимая, что Куа попытается врезать снизу второй рукой, слишком далеко шарахнулся в заросли камассии, зато благодаря этому третий удар Куа пришёлся по виску вскользь, а потом Илидор наконец немного проморгался и сам бросился на размытое лобастое пятно, да так удачно, что повалил его наземь, вышибив дух из обоих.
Схватил Куа за горло, второй рукой врезал ему в ухо, едва не завопив от боли в разбитых вчера костяшках, в мизинец шибануло так, что прострелило до плеча, крылья плаща с громким хлопком развернулись за спиной, Куа двумя руками пытался оторвать от своего горла пальцы Илидора и хрипел, золотой дракон шипел и тряс второй рукой, а потом на них выплеснулось ведро воды, и два дракона, как ошпаренные коты, раскатились в стороны.
На тропинке с пустым деревянным ведром стояла Даарнейриа – всё как полагается: гибкое тело, пухлые губы, невероятные глаза, которые сейчас были ошалело вытаращенными.
– Вы что, – голос у неё был негромкий, с хрипотцой, – взбесились?
– Немного, – проворчал Илидор и одним прыжком оказался на ногах. Пострадавшую руку держал на отлёте. Полуразвёрнутые крылья слегка подрагивали за спиной.
Куа морщился, сглатывал и трогал горло, на котором проступали сиреневые пятна. На Даарнейрию глаз не поднимал. Драконица же с большой досадой смотрела на ведро.
– Теперь мне достанется, – проворчала она и оглянулась в ту сторону, откуда пришла: от главного колодца, сообразил Илидор. – Воды сегодня совсем мало, а Корза велела полить огурцы в теплице.
Илидор потупился. Корза Крумло, конечно, не самая противная эльфка Донкернаса, но за экзотические огурцы, привезённые из людских земель, может и руки повыдергать. И впрямь вышло неловко. Наверняка Даарнейриа сейчас жалеет, что не позволила драконам избивать друг друга, раз уж им так этого хотелось.