– Алёна, я люблю тебя и люблю нашу дочку Настю. В уходящем году, где было и плохое, и хорошее, и которого остались секунды, я прошу тебя стать моей женой. Если надо, посоветуйся с Настей.
Алёна замерла, глаза увлажнились. Она посмотрела на сидящую у неё на руках Настю и ответила:
– Да, я согласна. Я тоже люблю тебя. А Настя давно уже согласна, чтобы ты стал её папой!
Я обнял Алёну и поцеловал в губы. В этот момент раздался мощный рёв толпы, полетели петарды и праздничные ракеты. Наступил Новый год!
Я забрал Настю к себе на руки и начал пробиваться потихоньку в противоположную сторону от астрономических часов – к ресторану «У золотого чайника». Ресторан располагался в подвалах и был оформлен в романском и готическом стилях XIV века. Украшение ресторана – настенная живопись с изображением казнённых чешских панов, стильная мебель, историческое оружие, предметы из олова, а также коллекция животных. На входе я сказал, что у нас заказан столик на троих. Нас провели внутрь, причём к самой эстраде. Музыканты сидели рядом с нами.
– Ой, какой медведь! – сказала Настя, разглядывая чучело большого медведя, стоявшего в зале. – А вон дядя с саблей!
– Солнышко, это не дядя, это доспехи, которые надевают на дядю, и он становится рыцарем. И это не сабля, это меч.
Понимая по-чешски, я обратился к музыкантам с просьбой разрешить мне спеть для моей супруги и дочки песню, пока накрывают стол.
– На чём играть будешь? Или тебе подыграть?
– Я буду играть на гитаре, а вы, если хотите, можете подыграть.
Переглянувшись, они подали мне гитару, взяли свои инструменты. Я тихонько наиграл мотив.
– Окей, мелодия знакома.
И я запел для Алёны:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в году весна,
Словно в степи сосна.
Нету другой такой
Ни за какой рекой,
Ни за туманами,
Дальними странами.
В инее провода,
В сумерках города.
Вот и взошла звезда,
Чтобы светить всегда,
Чтобы гореть в метель,
Чтобы стелить постель,
Чтобы качать всю ночь
У колыбели дочь.
Вот поворот какой
Делается с рекой.
Можешь отнять покой,
Можешь махнуть рукой,
Можешь отдать долги,
Можешь любить других,
Можешь совсем уйти,
Только свети, свети!
Как только я закончил петь, все вокруг зааплодировали. В это время нам принесли ужин и бутылку шампанского. Я сел за столик и протянул Алёне коробочку с обручальными кольцами, купленными мною в день приезда в Прагу, сказал: