– Подло-то как! – рассмеялся Седмень. – Мне нравится!
– Ну всё, Боярин, – вроде как сочувствующе вздохнул Хомут. – Ты попал!
Урядник выдернул из чехла нож и скользнул вперёд, я выругался и перебросил скальпель из левой руки в правую. Попытался повторить стойку, подмеченную у какого-то ухаря, но помогло мне это не слишком сильно. Хотя как знать? Обошлось без порезов, а Седмень даже до объяснений снизошёл. Потолковей всех прочих занятие оказалось.
На следующее утро едва встал. Всё болело, всё тянуло. Пока не размялся и не разогрелся, даже толком выпрямиться не мог. Ну а дальше – завтрак и вылазка в джунгли с заходом на болото. Вернулся в лагерь перепачканным с ног до головы в тине и зловонной грязи, пришлось вновь наскоро застирывать форму.
После обеда мы то стояли на карауле, то подкрадывались к заступавшим на пост товарищам. Разумеется, не всерьёз, это нас продолжал натаскивать Хомут. И тут невиданную выучку показал Огнич. Если дозорным он был ничуть не лучше прочих, то снимал часовых безо всякого труда – особо при этом вроде бы даже не скрывался, разве что двигаться начинал как-то очень уж тягуче и плавно.
Зачастую он попросту выпадал из поля зрения, чтобы объявиться уже на расстоянии вытянутой руки, и если остальные воспринимали это как должное, то я не выдержал и в сердцах воскликнул:
– Да как так-то, черти драные!
– Морок он наводит, – пояснил тяжело отдувавшийся Сквозняк. – Это как мираж, только в белом аспекте.
– Ничего похожего! – возразил ему один из деревенских, казавшийся посообразительней приятеля. – Фургонщик в голову забирается, ведьмы и ведьмаки на такое большие мастаки!
– Врождённый дар! – подтвердил второй увалень, засунул в рот остатки булки и стряхнул с ладоней крошки.
Сквозняк презрительно фыркнул, но в спор ввязываться не стал. Я поднялся с травки и подошёл к безмерно довольному собой фургонщику.
– Колись, как головы морочишь!
Огнич только руками развёл.
– Да это не объяснить даже! Просто представляю, что меня никто не видит.
– И тебя не видят? – поразился я.
– Не-а, лишь внимания не обращают. А если резко дёрнусь или ещё что – тогда замечают. Ну и выматывает это будь здоров.
– Ага, – озадаченно протянул я. – Небесную силу используешь?
– А как же! Но не напрямую – вроде атрибут задействую. Захотел, напрягся и сработало.