Замок Ризмберк носил имя высокого скалистого холма, на котором стоял, – иначе говоря, Великаньей горы. Деревня наша находилась неподалеку от замка, и его высокие башни были видны с любого ее места. Большая дорога, которую у нас прозвали Австрийской, выходила из леса с юга от села, вела мимо замка и сливалась неподалеку от его северных стен со второй дорогой, Домажлицкой. Несмотря на далеко не ранний час, дорога была пустынна. Обогнув холм, я прошла до того места, где от развилки отходит подъездной путь, что упирается в подъемный мост, присела на обочину…
Вся моя смелость куда-то подевалась еще раньше, когда я шла по Австрийской дороге в обход замка. Суровая, когда-то неприступная, твердыня, возвышалась между скалой и небом. Темно-серые камни стен казались даже на вид тяжелыми и словно прижимали меня к земле, узкие бойницы смотрели зоркими прищуренными глазами стрелков, а широкие окна, кое-где прорубленные в стенах для удобства нынешних мирных господ, щерились проваленными ртами. Вдобавок, сам холм был окружен глубоким рвом, куда отводился поток речки… Господский дом казался таинственным царством духов, отгороженным от жизни людей стенами и рвами. С той стороны, вдоль которой проходила дорога, замок был словно прислонен к выступу горы, – и там, высоко-высоко, под окном одной из башен, я увидала густые заросли цветущих кустов, что свисали над отвесным склоном.
Что ж, вот так и должна протекать жизнь благородных господ: за древними стенами, в полутемной прохладе высоких залов, за премудрыми беседами, славными пирами и разведением цветов на уступе над пропастью… И что я скажу молодому барину, если доведется поговорить? Что он в опасности? А то он, мудрый наследник древнего рода, сам об этом не догадался, как же! Ладно, пусть даже и вправду не знает ничего, – что же, я подойду вот так и скажу: берегитесь, господин граф? Советовать начну: мол, не ссорьтесь ни с кем, ничем не клянитесь, ни зла, ни добра не желайте, – вообще, живите вполсилы, авось хоть так на земле удержитесь?.. Тоже советчица, – где он, а где я! Раз пожалел разок цыганку с цыганенком, то и меня, холопку, непременно послушает? Ага, как же. И думать забудь…
Замковый мост был опущен, людей не видно, – войти, что ли?.. Вздохнув, я поднялась с земли – и побрела обратно в село.