Если последнее верно, то я могу лишь повторить слова Экклезиаста, что: «Многие знания умножают многие печали…» Вот и люди той, допотопной, эпохи, возможно, тоже оказались, по мнению Бога, слишком много знающими. За что и были утоплены Богом во Всемирном Потопе.
Правда, не все… Одну семью Господь всё-таки пожалел. Уж больно она ему безгрешной показалась. Безгрешнее даже собственных «сынов», наказанных бесплодием.
Ты можешь со мной не согласиться, брат мой, но мне почему-то думается, что не безгрешной была та семья, а беспросветно тупой. Настолько тупой, что никакие науки, никакие знания не сумели закрепиться в их головах, кроме способности к охоте…
– Почему ты так решил? – не удержался Иешшу в молчании. – Насчёт охоты?..
– Потом объясню, – ответил Семиазас. – Что же касается этой семейки, что жило в их умах только упование на божью помощь и божье милосердие. Потому-то Бог и решил оставить их в живых, чтобы воссоздали они новый род человеческий. Они-то уж точно не поделятся со своим потомством никакими крамольными и запретными знаниями. И всё же!..
И всё же Богу пришлось кое-чему научить эту семейку. Скорее даже не научить, а силой своего могущества вдолбить в их пустые мозги такие науки, как кораблестроение, умение разбираться в породах животных, птиц и прочих гадов (иначе, откуда им знать, кто из них чистый, а кто не чистый), ну и кое-какие азы навигации. Так что самыми древними науками на Земле, дошедшими до нас с допотопных времён; можно считать судостроение, биологию и навигацию. Да, ещё ботанику!.. Должны же были они знать, чем кормить, чем какая тварь питается…
Вот только Иешшу ничего этого не слышал, потому что спал. И снилось ему, что он тот самый Ной, который настолько потряс господа Бога своей праведностью, что последний оставил его жить. Причём, вместе со всей семьёй. Более того; назначил им стать будущими родоначальниками нового человечества. Человечества, чей разум был настолько чист и ясен, что в него можно было вложить всё, что угодно. Человечества, не обременённого никакими знаниями и опытом прошлой жизни. Человечества, которое можно было снова учить и заставлять при этом думать, что все эти знания и таланты есть дар божий, а не память, доставшаяся Ною и его сыновьям от великих и «издревле славных» предков, поплатившихся за это своими жизнями…