Крупская печально кивает головой.
Ленин: Ныне и молодому человеку сыскать работу непросто. А что они собираются делать с армией безработных стариков? Это же Тришкин кафтан: сократят бюджетные расходы на пенсии, зато тут же вылезут другие подводные камни. Моментально увеличится число инвалидов и людей, получающих пособия по безработице. Я уже не говорю про моральные последствия этого шага.
Крупская: Зато возрастёт революционная активность масс.
Ленин: Это да! Впрочем, она и так высока. Ну да всё это повышение – буржуазная теоретизация. Будем надеяться, дело до этого не дойдёт. Если, конечно, всё у нас получится.
Крупская (прочтя что-то в планшете, вскидывает руками): Мамочка родная!
Ленин: Что такое, Наденька!
Крупская вскакивает с тахты и показывает Ленину планшет.
Крупская: Посмотри, что запостил в Фейсбуке Каменев!
Ленин: Ну-ка, ну-ка!.. (Читает). «…И именно поэтому я полагаю, что моя обязанность сейчас высказаться против всякой попытки брать на себя инициативу вооруженного восстания, которое было бы обречено на поражение и повлекло бы за собой самые гибельные последствия для партии, для пролетариата, для судеб революции…»
Крупская: Точно такую же запись сделал в своём аккаунте Зиновьев.
Ленин встаёт и в раздражении начинает ходить по комнате из стороны в сторону.
Ленин: Вот так, значит! Томагавк в спину революции! Подлость, граничащая с предательством! Путаны! Ночные бабочки!
Немного успокоившись, снова садится за стол.
Ленин: А-а, пустое! Ничто не способно остановить маховик истории. Да и социальные сети – помойка. Никто не воспринимает их всерьёз. Главное, чтобы это не повлияло на решимость штаба в Смольном.
Он достаёт из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон и делает дозвон.
Ленин: Алло, Лев Давидович! Как у вас обстановка?.. Боевая!? Это хорошо! В Фейсбук заглядывали? Уже в курсе? Материтесь? А уж я-то как!.. Думаете, не повлияет?.. Ну, дай бог, как говорится… Совершенно верно! Почта, операторы сотовой связи и интернет-провайдеры – это цели первостепенной важности… Когда собираюсь прибыть сам? Ближе к ночи, Лев Давидович, ближе к ночи. Буду непременно!
Закончив разговор, Ленин убирает сотовый обратно во внутренний карман.
Крупская (глядя в планшет): Опять все те же прежние гадости! Неужели им не надоело об одном и том же?