– Вам запрещены все выходы на два месяца, как и участие в светских мероприятиях, – произносит она. Я уже готовлюсь облегчённо выдохнуть, но не думала же я, что так легко отделаюсь? – Кроме того, как вы знаете, в очень редких случаях нам позволены и иные наказания, потому в день воскресный, после посещения церкви, вы будете наказаны в своей спальне для лучшего запоминания.
Не дожидаясь моей реакции, дама встаёт и выходит из спальни, а я пытаюсь осознать мне сказанное. В Смольном институте наказания бывают очень разными, но именно то, о чём заговорила наставница… очень редко у нас могут применить розги. Это значит, что в воскресенье меня будут бить. Хорошо, что не публично, а в спальне, потому что такого позора я бы не вынесла.
Вот каким наказанием решила классная дама, она же дама-воспитательница, заменить тюрьму. Что же, до смерти не забьют, значит, приму боль, как должно княжне, хотя такое наказание ко мне не применялось уже шесть лет. Именно поэтому оно вдвойне страшно, но у наставницы нет цели меня убить. Она хочет сделать мне больно, заставить визжать и плакать, но я не доставлю ей такого удовольствия. Я вытерплю всё, ведь, говорят, роды намного-намного болезненней, от них даже умирают. Значит, надо представить, что это роды, и держаться, как подобает истинной княжне.
Я смогу вытерпеть. Вот то, что меня запирают в институте аж до середины марта, это обидно, но всё же институт не тюрьма, здесь нет страшных, напугавших меня до дрожи «революционеров», значит, выдержу. Это очень неприятно, а ожидание воскресного дня ещё и тяжкое, но главное – не тюрьма. Я же была согласна на что угодно? Вот мне…
***
Напрасно я думала, что легко перенесу наказание. Во-первых, наставница пожелала моего полного обнажения, а затем показала, что не просто так зовётся воспитателем. Я рыдала под розгами так, как не делала этого, кажется, в детстве. Чуть ли не до крови посеча кожу, наставница оставила меня рыдать на кровати, чем я сейчас и занимаюсь.
Мыслей в голове нет никаких, только боль. Но это же только розги, а получи я плетей в тюрьме, окончила бы дни свои до срока. Теперь же мне надо суметь взять себя в руки, привести мысли в порядок и придумать, как сидеть за ужином так, чтобы не все вокруг поняли, что княжну только что высекли, как маленькую. Пожалуй, этот урок я действительно запомню надолго, если не навсегда.