Чем больше у меня становилось сил, тем сильнее менялся мой характер. С каждым днем мне все труднее было быть милой, тихой и послушной. Я с трудом сдерживалась, чтобы не возражать Борису, не требовать немедленно выпустить меня на улицу. Я уже почти год не видела дневного света, и мне это совсем не нравилось.
Иногда у меня стали появляться мысли, что нет никаких Пределов, никакой нежити и прочего бреда. А Борис – маньяк, который похитил меня и силой удерживает в заточении. Но он не допускал никаких поползновений в мой адрес. Даже не намекал. А это слишком странно для маньяка.
К тому же я откуда-то знала, что он не врет. Просто вокруг меня совсем другой мир, не тот, к которому я привыкла. И это там было магии, не было нежити и Пределов, а здесь все это есть.
Это объясняло, почему я болела так долго и тяжело. Если я на самом деле попала из другого мира в этот, то мой иммунитет оказался незнаком с местными инфекциями, вирусами и прочими недугами. Никакой магии, которая защищает людей в этом мире, у меня тоже не было. И если бы не Борис, то я умерла бы в самый первый день.
К весне я начала вставать с постели и тихонько бродить по домику, покачиваясь от слабости. Я вспомнила уже почти все свое прошлое. Единственное, что не давало мне принять мои воспоминания полностью – это Борис. Я точно знала, он был там со мной в моем мире. Я помнила, как проводила с ним время и собиралась за него замуж.
Однако он говорил, что впервые увидел меня в МУПе. И это несоответствие сводило меня с ума.
Но однажды ночью мне приснился сон. Встревоженный Лелька разговаривал с кем-то по телефону, а бледный до синевы Борис метался по темному коридору, лишь отдаленно напоминающему тот, в который я попала из гостиной, открывал двери и звал меня:
– Ася! Аська! Выходи! Это уже не смешно! Слышишь?! Аська! Ася!
Он обошел весь дом, заглянул даже на чердак, но все было бесполезно. Меня нигде не было.
Борис вышел в гостиную, плюхнулся на хозяйский диван, не обращая внимания на запрещающие таблички и схватился за голову.
Хмурый Лелька, кусая губы, присел рядом.
– Голубев сказал, что в их семье ходит легенда, будто прямо перед революцией в этом доме пропала сестра его прабабки. Поэтому они отсюда и уехали. Но он не верил в эти сказки. Но теперь, – Лелька развел руками, – он тоже встревожен…