– Да-да-да… – заторопился начинающий коррупционер.
Старый и молодой ортодоксы зашагали прочь из проулка. Аркан придерживал рукояти мечей, Гонзак – прихрамывал и опирался на трость.
– Так, значит, вы и есть Ромул Беллами, подумать только! А я уже начал встраивать эту таинственную фигуру в местные расклады… – Окованный металлом наконечник трости стучал по камням тротуара. – И всё понять не мог: чей это человек – сей таинственный башелье, который избивает магов, убивает Белых Братьев, дерётся на дуэлях и сорит гномским золотом? Склонялся к дю Массакру, если честно. Антуан лихо взялся окучивать местное мелкое дворянство… Его, похоже, выдвинут на выборах.
Аркан хмыкнул. Он знал, что западная оптиматская аристократия делала ставку на Антуана дю Массакра, который показал себя очень перспективным лидером и талантливым полководцем во время войны в Аскероне. Он мог стать сильной компромиссной фигурой, этот блестящий рыцарь. И главы западных родов, имеющие статус принцепс электор, рассчитывали, что им удастся влиять на молодого барона и заполучить солидные хлебные должности при дворе и в правительстве, если дю Массакр станет следующим императором.
– Не самый плохой вариант, если быть объективным, – сказал Рем. – Антуан враг мне, но такого врага стоит уважать. Из него вышел бы крепкий император. Но есть две проблемы: за него выложат всего десять или двенадцать виц, если я правильно понимаю. А если даже при таких раскладах он победит, то, будучи императором, сделает всё, чтобы убить каждого из Арканов, до кого сможет дотянуться… А я не представляю себе места в Раваарде, да и за её пределами тоже, куда не сможет дотянуться Император Людей.
– Семнадцать голосов, – уточнил Гонзак. – Тимьян и кое-кто из популярских курфюрстов будут голосовать за Антуана. Он обещал им свободу вероисповедания и запрет экстерриториальности для туринн-таурских эльфов. Этим он купит множество популяров, уж поверьте. А сами еретики слишком разобщены, у них нет единого лидера… Думаю, даже двадцать голосов к первому туру дю Массакр соберёт. Но этого будет недостаточно.
Рем глянул на своего спутника, но ничего не сказал. Они как раз дошли до той самой излюбленной клерками забегаловки, и молодой Аркан участливо придержал дверь:
– Проходите!
Лестница за дверью вела в цокольный этаж. Буревестник никогда не любил цокольные этажи и всё, что в них располагалось. По его субъективному мнению, такие места становились самым подходящим логовом для пиратов и прочего бесчестного отребья.