Рем озадаченно глянул на южанина: откуда он мог знать об этом? Об артефактах знали Арканы, знал Экзарх и… Сибилла! Маги? Аквила знался с магами из Башен? Это вносило новые коррективы в и без того запутанные расклады вокруг выборов. Одно можно было сказать точно: Синедрион и традиционные структуры имперских одарённых – например, такие, как Башни, – явно не ладили.
– Так что же, на вас в самом деле напали эльфы? – заинтересовался Фрагонар. – Может быть, это был кто-то из этих ваших торговых партнёров из-за Последнего моря?
Он явно прозрачно намекал на Доль Наяду. Но Аркан не поддался на провокацию и не стал развивать тему.
– Я отличу тъялери от ванъяр так же точно, как южанина от северянина, маэстру, – заверил собравшихся Рем. – Но…
Аскеронский герцог вовремя спохватился: разразиться гневной тирадой по поводу недальновидности и беспечности своих естественных союзников было бы большой глупостью. Они вели себя так же, как и большинство остальных высших аристократов. Проблемы «тонких времён», активизации фоморов и химер их почти не затрагивали, а все вызванные этими грозными явлениями события они сбрасывали на суеверия, общий нарастающий хаос на имперских землях и проделки магов и нелюдей. И, конечно, ортодоксы понятия не имели, что Аркан держит в рукаве козырь из семи виц. Поэтому Рем закончил совсем не так, как планировал в самом начале.
– …но, что бы там ни было, я лучше пойду и выпью чашечку ко с дю Массакром, чем проголосую за партию Синедриона… – Получилось слегка нескладно, и нескладность эту заметили, но вида не подали.