От его слов по телу проносится странная горяче-колючая волна, оставляя после себя удовольствие. Я свожу ноги, чувствуя, как между ними влажно. Злюсь на саму себя, что меня заводят всего лишь слова, хотя, каюсь, я успела представить, как стою перед Дамиром на коленях, и меня захлестнуло возбуждение. Это неправильно, так не должно происходить, но эмоции оказались сильнее и подчинили волю разума, прямо как Агеев сейчас подчиняет мою.
Я не замечаю, когда успела вцепиться в лацканы его пиджака, только улавливаю напряжение в теле. Локти упираются Дамиру в грудь, я стараюсь сохранять дистанцию между нашими телами, но печаль в том, что я понятия не имею, каким будет следующий шаг Агеева.
– Тогда какого черта ты здесь забыл? – разжимаю пальцы и легонько толкаю его в грудь, давая понять, что сейчас меня трогать опасно, иначе случится взрыв с неконтролируемыми последствиями.
– Хочу провести с тобой время, и так уж совпало, что мне нужна компания на вечер, – мой воинственный настрой сметает за секунду. Если бы Агеев опять сказал что-то о сексе, клянусь, я бы влепила ему пощечину, не смотря на его угрозы.
Не найдясь с ответом, просто киваю.
– Я надеюсь, турку ты пока еще оставила на кухне? Кофе с самого утра не пил, – Дамир отступает. Чем дальше он отходит, тем легче мне дышать, вот только тело противится расстоянию и изводит меня дрожью, требуя броситься в горячие объятия Агеева.
***
Спустя полтора часа мы заходим в зал пафосного ресторана на Патриках и сразу попадаем на праздник. Вокруг все вычурно и подчеркнуто элегантно. Много стеклянных перегородок, длинных люстр, свисающих с высокого потолка, и очень, очень много людей.
– Ты так и не сказал, куда мы едем, – я вцепляюсь в локоть Дамира мертвой хваткой. – Что это за место?
– День рождения судьи. Официально – праздник устраивают его дети, неофициально – он собрал здесь всех приближенных и тех, кто хочет к нему подмазаться, – наклонившись, тихо отвечает Агеев. – Платье слишком охуенно на тебе сидит, я не выдержу весь вечер, так что мы здесь максимум на час, – он касается губами шеи возле уха. Я вздрагиваю и, прикрыв глаза, глубоко и ровно дышу. Как можно ровнее, потому что Дамир сносит пошлым напором мой воинственный настрой.
– Я ведь сказала, что не буду с тобой спать. Можешь даже не стараться, – ловлю наше отражение в большом узком зеркале. Мое черное блестящее платье переливается сотней цветов, оно похоже на млечный путь, я оценила его еще дома, когда вертелась перед зеркалом. Открытый верх с тонкими бретельками, топ по фигуре, затянутый на шнуровку, так что вся спина почти открыта. Длинная юбка, расходящаяся легким клешем книзу, и разрез от середины бедра. В руках Дамира я выгляжу маленькой, уязвимой и очень желанной. Наша поза чересчур компрометирующая.