– Абсолютно согласен! А это значит, они в курсе, что Филипп жив!
– В смысле? Откуда? Если мы сами-то узнали только от Кибеллы это? Может быть это из-за Клеоника? Они же явно знают, что Клеоник жив, и может поэтому не убивают? Чтобы его сохранить.
– Ты думаешь, он им нужен? Он где-то скитается, не пойми, чем занимается, я думаю, если бы вопрос стоял в Клеонике, они, не раздумывая, убили бы и его, и меня, и Кибеллу. Он, кстати, тоже претендент на кресло верховного мага. Я уверен, что они знают о Филиппе, я даже уверен, они знают, где он, и что он делает. Может он вообще руководит Советом из тени?
– М-да, – сказал Виктор, откинувшись в кресле, – ты заставил меня задуматься. Ведь ты можешь быть прав. Если все так, то нам здесь, возможно, куковать очень долго, ты словно смерть Кощея, спрятанная в яйце и куче других животных, запертый в этом доме.
– Что? Какой еще Кощей? – с непониманием спросил Рей.
– Да не обращай внимание, это из моего детства. Ты смерть Филиппа, спрятанная подальше.
– Типа как крестраж? Понял, аналогия очень похожая, – ответил Рей, после чего задумчиво направил свой взор в потолок.
***
Просидев весь день в гостиной и обсуждая все, что только на ум приходило, Рей и Виктор изрядно устали от разговоров и еще несколько часов сидели в полной тишине, пока солнце не зашло за горизонт.
Неожиданно Рей поднялся с кресла и, посмотрев на Виктора, произнес:
– Еще один день переждали. Пойду я, наверное, спать. Ты как?
– Я еще посижу, наверное, – сказал Виктор, налив из графина, стоящего на столе, воды в стакан.
Рей кивнул плечами и, не торопясь, направился в прихожую, из которой он поднялся по лестнице на второй этаж. Подойдя к двери комнаты, Рей внимательно оглядел лицо стражницы, которая охраняла его комнату. Черты лица ему показались знакомыми, но изрядная усталость и грусть не дали ему зацепиться за это, и он, просто выбросив лицо женщины из головы, зашел в свою комнату, захлопнув дверь.
Сняв халат, Рей повесил его на медный крючок, прикрученный прямо к двери. В одних трусах он рухнул на кровать, уткнувшись лицом в покрывало. Рея уже долгое время обуревала депрессия, он не хотел ничего делать, и даже ежедневные разговоры с Виктором или чтение книг его уже давно не радовало, а все больше угнетало и еще больше загоняя его в депрессию.