Наконец у Юшенга появился собеседник, с которым он мог говорить постоянно. Мао Хэн отвечал ему на своем кошачьем языке и эти двое, как мне казалось, прекрасно понимали друг друга. Даже лучше, чем мы с Юшенгом.
Свой первый день рождения, с момента появления Юшенга, я решила отпраздновать дома только с ним и котом. Я загадала желание, задула свечи на торте. Наш наглый кот умастился на столе рядом с запеченным цыпленком, выжидая момент, когда никто не будет на него смотреть, чтобы оттяпать смачный кусок и слопать украдкой. Юшенг достал из под стола белый сверток и протянул его мне.
– С днем рождения, Кристина.
Я оторопела от неожиданности. Скрывая смущение, развернула его. Это была картина небольшого размера, написанная Юшенгом: большой синий кот, круглый, как полная луна, развалился на усыпанном звездами небосводе. Довольные раскосые глаза, чуть скошенные к носу, блестели в темной синеве. Никогда в своей жизни я не видела столько оттенков синего. Видимо, Юшенг продвинулся в поисках своего идеального цвета.
– Тебе не нравится? – Спросил он, всматриваясь мне в лицо, пытаясь понять, нравится мне или нет на самом деле.
– Это же Мао Хэн?! – Засмеялась я и мы оба перевели взгляд на кота, который с самозабвением уплетал сочный кусок куриной грудки. Почувствовав, что оказался в центре внимания, Мао Хэн выронил изо рта курицу и застыл в нерешительности, не зная, что делать дальше – продолжить есть или удрать.
Я рассмеялась от души.
– Спасибо, Юншенг. Картина просто замечательная. – Сказав это, подошла и обняла его. Юншенг слегка оттолкнул меня и принялся с усердием наводить порядок на столе.
– Кристина, у меня тоже будет день рождения? – Внезапно спросил он.
Как же я могла не подумать об этом? Юшенг выжидательно смотрел на меня и от этого его взгляда мне стало совсем не по себе.
– Конечно, – ответила я как можно беззаботней, ругая себя внутри.
Юшенг не отрываясь смотрел на меня. Потом покачал головой.
– Ты даже не думала об этом, правда?
Как хорошо он меня изучил. Каждый раз, когда я начинала увиливать от очередного приводящего в замешательство вопроса, он точно также качал головой и уличал меня в неискренности.
– Да, – призналась я. – Прости меня.
– Нет необходимости говорить неправду, Кристина. Я не умею обижаться, – спокойно произнес он, наливая мне чай в маленькую фарфоровую чашку.